Солнечный Зайчик, глава 1
В детском доме плохо кормили, а сладости давали вообще редко, и сильные отбирали их у слабых. Воспитательницам было наплевать, кто кого обижает, и более-менее сносно жить можно было только при условии, что ты наглый и сильный. Если ты слабый и никого не обижаешь, тебе в детском доме придётся плохо. А если ты при этом ещё и девочка — твоё дело вообще дрянь, поэтому, когда Алесе объявили, что её хочет забрать какая-то богатая женщина, то Алеся страшно обрадовалась.
Воспитательница сказала это при всех детях и ушла, а дети в припадке зависти тут же набросились на Алесю и избили её, чтобы не задавалась. Алеся и не думала задаваться, но дети считали иначе. Обычно воспитательницы не обращали внимания на такие побои, считая, что детишки просто играют, но в этот раз всем влетело. Больше всего кричали на Алесю. «Ни за что бить не будут! Значит, ты сама их довела! Что, если твоя новая мама увидит тебя с синяками и передумает?» — оглушительно кричала директриса детского дома, нависая над маленькой Алесей. От её криков звенели стёкла, и даже хулиганистые мальчишки попрятались по углам. Алеся молчала, опустив глаза и делая вид, что ей стыдно. Она знала, что надо всего лишь заплакать, и тогда от неё отстанут, но плакать она не могла вот уже два года. Не было слёз, и всё тут. Было Алесе девять лет.
Когда за ней приехала новая мама, девочку нарядили во всё чистое, причесали и усадили на диванчик в коридоре, сказав: «Жди!» Она хорошо слышала из-за двери, как директриса за что-то извиняется перед гостьей и убеждает взять другую девочку, помладше и посимпатичнее, чем Алеся.
— Она же совсем некрасивая. У неё коричневые глаза и тёмные волосы. Зачем такой знаменитой певице, как вы, некрасивая воспитанница? Возьмите лучше Катю, у Кати голубые глаза и светлые волосы.
В детдоме всех стригут, и тёмно-русые Алесины волосы, обкромсанные ножницами, едва отросли до плеч перед визитом приёмной мамы. «Может быть, в новом доме мне разрешат отращивать косы», — подумала Алеся. Но даже если и не разрешат — она с радостью поедет куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Она боялась, что новая мама поверит глупой директрисе и возьмёт не её, а Катю. Но гостья была непреклонна: ей была нужна только Алеся.
Девочка сгорала от нетерпения. Скорее бы её отсюда увезли! Она в который раз разглядывала мрачный синий коридор с грязными лампочками под потолком, облупленные коричневые двери, дырявый линолеум на полу — всё это было ей ненавистно, и она надеялась, что видит детдом в последний раз. Только бы мама не передумала. Алеся мысленно уже называла эту женщину мамой.
Наконец дверь кабинета со скрипом отворилась, и Алеся радостно вскочила с продавленного дивана. В коридор вышли директриса, воспитательница и высокая блондинка в дорогих вычурных одеждах. Сколько лет ей было, Алеся не могла определить, но точно больше тридцати. Может быть, даже сорок. Лицо гостьи покрывал густой слой косметики, прическа была пышно взбита и украшена бриллиантовыми шпильками, а аромат сладких духов был так силён, что заполнил весь коридор. Женщина была стройна и красива, но улыбка её казалась чересчур слащавой.
— Здравствуй, Алеся. Я хочу стать твоей мамой, — сказала гостья хорошо поставленным нежным голосом. — Поедешь ко мне?
И Алеся, не думая ни о чём, бросилась к ней в объятия.
