— Нет. Настоящий — это совсем другое. Это когда тебя любят. Не просто играют с тобой, а любят. По-настоящему. Тогда и ты становишься настоящим.
— А это не больно? — спросил заяц.
— Бывает и больно, — ответила лошадка, потому что она всегда говорила правду. — Но когда ты настоящий, ты не боишься боли.
— А как делаются настоящими? — Заяц затаил дыхание. — Сразу? По волшебству?
— Ну что ты... — вздохнула лошадка. — Это очень долго. И трудно. Поэтому игрушки, которые ломаются и капризничают, редко становятся настоящими. И те, у кого много острых углов, тоже. Тебя же любят, понимаешь? Обнимают. Прижимают к сердцу. Крепко-крепко, иногда до слез. От этого краска облупится, грива поредеет, хвост опять же... Но это ничего. Это ерунда. Для того, кто тебя любит, ты все равно самый красивый на свете.
Плюшевый заяц покосился на потертые лошадкины бока — и догадался:
— Значит ты настоящая?
Сказав это, он тут же пожалел о своих словах: вдруг лошадка поймет, что он заметил ее потертости, и огорчится? Но она только улыбнулась.
— Я давным-давно настоящая. Меня подарили папе мальчика, когда он сам был мальчиком. Но понимаешь, какая штука: если стал настоящим, то это уже насовсем. Навсегда...
Марджери Уильямс. «Плюшевый заяц или как игрушки становятся настоящими».
