Менять не ребенка, а его поведение
Часто родители говорят, что ребенок «ленивый» или «неуправляемый», «безответственный», «упрямый, «вредный», а то и «бессовестный», «испорченный», «обнаглевший». Чем тут можно помочь? Честно скажу, при таком подходе — ничем. Если мы констатируем, что ребенок «неуправляемый», то он такой и есть. Можно только расстроиться и горестно посетовать на судьбу. Если мы говорим, что ребенок «избаловался донельзя», то просто констатируем факт. С которым совершенно непонятно, что можно поделать.
Пытаться описать проблему трудного поведения как «качество», присущее ребенку, абсолютно бесперспективно. И ставить задачу по изменению самого ребенка и его качеств — дело безнадежное. Попробуем разобраться, почему.
Проведите простой мысленный эксперимент. Подумайте о чем-то, что вам в себе не нравится. Например, лишний вес. Или излишняя обидчивость. А может быть, привычка все откладывать на последний момент. Опишите на бумаге или вслух эту свою особенность, объясните, почему это плохо и почему следовало бы что-то в себе изменить. Приведите убедительные доводы: лишний вес вредит здоровью, обиды по пустякам ухудшают отношения с людьми и портят самочувствие, привычка к авралам не раз уже ставила вас в трудную ситуацию, и так далее. Что вы чувствуете, когда говорите об этом? Очень ли вам неприятно думать о своих недостатках? Согласны ли вы, что изменить себя было бы очень неплохо? Есть ли желание приступить к изменениям в жизни или хотя бы их обдумать?
А теперь представьте себе, что тот же самый текст произносит другой человек, обращаясь к вам. Дословно, только «я» заменил на «ты». И объясняет вам, как вредно быть таким толстым, или как глупо обижаться по пустякам, как необходимо наконец научиться делать все вовремя. Что вы чувствуете теперь? Как изменилось ваше настроение? Что произошло с желанием «начать новую жизнь»?
Большинство людей, проводя этот опыт, замечают, что те же самые слова, которые довольно мало расстраивали их, когда речь идет о самом себе, в устах другого звучат обидно и неприятно. Что планы по изменению своей внешности, характера или привычек, которые мы строим сами, могут вдохновлять, а те же планы, озвученные извне — вызывать сопротивление и протест. И это нормально. Мы такие, какие мы есть, и наши недостатки — тоже часть нас. Мы не хотим меняться по первому требованию каждого встречного и поперечного. И не будем. Только подумайте, что было бы, если бы вас могли менять с помощью уговоров, объяснений и убеждений все, кого что-то в вас не устраивает? Начальник, соседи, свекровь? Стоит им вас покритиковать — и вот вы уже изменились. Стоит убедительно объяснить, как вы не правы — и вы уже другой человек. Страшно? К счастью, это невозможно. Люди умеют отстаивать свою целостность, свою идентичность. И взрослые умеют, и дети тоже.
По крайней мере, теперь мы знаем, почему «я ему говорю-говорю, объясняю-объясняю, а он все равно за свое». Причем, обратите внимание, наш эксперимент был невероятно, неправдоподобно щадящим. Воображаемый «другой человек» говорил только то, что вы сказали о себе сами. Он не прибавлял ничего вроде «зла на тебя не хватает», или «уже дурак бы понял», или «как не стыдно быть такой свиньей». Он не повышал голос. Он не критиковал вас при друзьях. Не грозился наказать, если вы не послушаетесь. Он был сущим ангелом, образцом корректности и деликатности. И все равно вызвал отторжение. Что же говорить о реальных ситуациях, когда мы читаем нотации, обвиняем, давим, а то и оскорбляем? Естественно, ничего не получая в ответ кроме протеста. Как только мы начинаем действовать по принципу «стань таким, как я хочу», ничего хорошего из этого не выходит. Атмосфера накаляется, близость и доверие исчезают, отношения рушатся.
Поэтому давайте договоримся сразу: мы не ставим своей задачей изменить ребенка. Мы не знаем, каким он задуман, в чем смысл его жизни и как ему в будущем помогут или помешают те или иные качества. Не надо брать на себя функции Создателя. Все проще: он делает что-то, что отравляет нам жизнь. А мы имеем право жить неотравленной жизнью. И вот эту проблему мы будем решать.
Если ребенок шумит, когда вы или кто-то в доме неважно себя чувствует и прилег отдохнуть, НЕ НАДО думать о том, какой он нечуткий и срочно начинать воспитывать в нем внимание к близким (обычно это делается с помощью ора или злобного шипения в адрес нарушителя покоя). Ваша задача — добиться тишины. Не изменений в ребенке — изменений в его поведении. Если вы пришли с работы и обнаружили, что ужинать вам негде (стол завален объедками) и не из чего (ни одной чистой тарелки), НЕ НАДО ломать голову над тем, бессовестный у вас ребенок или нет, думает ли он о вас хоть чуть-чуть и как воспримет его манеру ведения хозяйства его будущая жена. Потому что стоит вам начать думать в этом направлении, вечер сложится очень предсказуемым образом. Сначала будет скандал с потоком упреков и огрызаний в ответ, а потом дитя, хлопнув дверью, уйдет в свою комнату, а вы останетесь плакать или злиться на грязной кухне. Правда, ее чистота уже не будет иметь значения, ужинать вы все равно не сможете — кусок в горло не полезет. Будьте скромнее. Ваша задача — добиться, чтобы все было убрано прямо сейчас. Потому что вы хотите есть и имеете на это право. А про бессовестность и тем более про будущую жену поразмышляете после ужина, если уж очень захочется.
Конечно, мы имеем право надеяться и верить, что правильное поведение сформирует в конечном итоге правильный характер, а тот, согласно поговорке, правильную судьбу. Но только надеяться, а не пытаться формировать ребенка по своему замыслу. Практика показывает, что самые хорошие и благополучные дети вырастают у родителей, которые просто живут с ними, любят, уважают, общаются, отстаивают свои собственные права и интересы и не очень много занимаются «воспитанием».
Людмила Петрановская
Другие записи сообщества
16 неприятных сигналов правильного пути
Дискомфорт – неотъемлемый спутник изменений.
К сожалению, мы часто путаем его с несчастьем и в попытке справиться с ним избегаем перемен. А между тем, чтобы достичь нового понимания, отказаться от ограничивающих убеждений и мотивировать себя на реальные изменения ощущение некоторого дискомфорта просто необходимо.
Дискомфорт — сигнал, который часто может оказаться очень полезным.
Чувство, словно вы вновь переживаете свои детские страхи.
Вы обнаружите, что во взрослой жизни сталкиваетесь с проблемами, с которыми боролись, будучи ребенком. И хотя, на первый взгляд, это выглядит, словно вы не вынесли из них урока, на самом деле это означает, что вы начинаете осознавать, почему думаете и чувствуете таким образом. А это – первый шаг к переменам.
Чувство «потерянности» и бесцельности.
Чувство потерянности, на самом деле, является признаком того, что вы стали больше присутствовать в собственной жизни. Вы меньше живете воспоминаниями и мыслями о будущем, и больше пребываете в настоящем времени.
Пока вы не привыкли к этому – вам будет казаться, словно вы сбились с пути. Но помните, что на самом деле все наоборот.
Замутненность «левого полушария мозга«.
Чаще используя правое полушарие (более полагаясь на интуицию и эмоции), вам может показаться, что функции «левого полушария» стали терять свое значение. Внезапно стали трудно даваться такие вещи, как концентрация, организованность и память на мелкие детали.
Эмоции начинают прорываться тогда, когда они «решают» стать признанными. И наше дело – перестать с ними бороться и противиться им. Чтобы получить власть над ними – их, вместо этого, следует осознать.
Нарушение режима сна.
Вы будете спать гораздо больше или меньше обычного, вы будете просыпаться среди ночи, потому что не можете перестать думать о чем-то. Вы окажетесь полны энергии либо полностью истощены.
Происходят события, изменяющие привычный ход жизни.
Вы вдруг вынуждены переехать, развестись, потерять работу, разбить автомобиль, и т.д.
Сильная потребность побыть одному.
В какой-то момент вы разочаровались в идее проводить каждые выходные с друзьями. Чужие проблемы стали истощать вас больше, чем они интриговать. Скорее всего, это говорит о том, что вы прошли «перепрошивку».
Эмоциональные, яркие сновидения, которые вы почти всегда запоминаете в деталях.
Если сны – это то, как подсознание общается с вами (или проецирует изображение вашего опыта), то, безусловно, ваше пытается что-то вам сказать.
У вас становится меньше друзей.
Вам все более некомфортно в компании негативно настроенных друзей. Главная проблема таких людей в том, что сами они редко осознают свой пессимизм, а сказать им об этом как-то некомфортно. Поэтому вы понемногу начинаете игнорировать старых друзей.
Чувство, что рушатся все ваши мечты.
Возможно, в данный момент вы не осознаете, что движетесь к реальности, которая лучше, чем та, о которой вы мечтали, и которая в большей степени соответствует вам теперешнему, а не тому, кем вы себя когда-то представляли.
Чувство, что ваши мысли – ваш злейший враг.
Вы начинаете понимать, что ваши мысли действительно формируют ваш опыт. Но это часто не так, до тех пор, пока нашему терпению не приходит конец. После этого мы пытаемся начать их контролировать – и вот тогда-то понимаем, что мы всегда их контролировали.
Неуверенность по поводу того, кто вы есть на самом деле.
Ваши последние иллюзии о том, кем Вы «должны» быть, растворились. Вы чувствуете неуверенность из-за неопределенности!
Вы находитесь в процессе развития. Когда все меняется в худшую сторону, мы не чувствуем неуверенности – мы сердимся и закрываемся.
Другими словами, если вы испытываете неуверенность или неопределенность – это, как правило, ведет к чему-то лучшему.
Понимание, какой длинный путь вам еще предстоит.
Вы осознаете это потому, что можете сказать, куда стремитесь. Это означает, что вы, наконец, знаете, где и кем вы хотите быть.
«Знание» вещей, которые вы предпочли бы не знать.
Понимание того, что кто-то на самом деле чувствует, или, что отношениям пришел конец, либо, что вы больше не можете быть на этой работе. Причина «иррациональной» тревоги прячется в подсознательном ощущении, которое пока не принимается всерьез из-за своей, казалось бы, нелогичности.
Сильное желание говорить за себя.
То, что вы начинаете сердиться на себя за то, сколько вы позволяли себе оставаться безучастными, лишали себя слова, или сколько вы позволяли голосам других людей звучать в вашей голове – это знак того, что вы, наконец, готовы перестать их слушать, и, в первую очередь, начать любить и уважать себя.
Осознание, что только вы ответственны за вашу жизнь и ваше счастье.
Подобная эмоциональная автономия ужасает, поскольку, если вы запутались, вся ответственность ложится на Вас.
В то же время, осознание этого – единственный способ быть по-настоящему свободным. В этом случае, игра стоит свеч.
Дискомфорт – неотъемлемый спутник изменений.
К сожалению, мы часто путаем его с несчастьем и в попытке справиться с ним избегаем перемен. А между тем, чтобы достичь нового понимания, отказаться от ограничивающих убеждений и мотивировать себя на реальные изменения ощущение некоторого дискомфорта просто необходимо.
Дискомфорт — сигнал, который часто может оказаться очень полезным.
Чувство, словно вы вновь переживаете свои детские страхи.
Вы обнаружите, что во взрослой жизни сталкиваетесь с проблемами, с которыми боролись, будучи ребенком. И хотя, на первый взгляд, это выглядит, словно вы не вынесли из них урока, на самом деле это означает, что вы начинаете осознавать, почему думаете и чувствуете таким образом. А это – первый шаг к переменам.
Чувство «потерянности» и бесцельности.
Чувство потерянности, на самом деле, является признаком того, что вы стали больше присутствовать в собственной жизни. Вы меньше живете воспоминаниями и мыслями о будущем, и больше пребываете в настоящем времени.
Пока вы не привыкли к этому – вам будет казаться, словно вы сбились с пути. Но помните, что на самом деле все наоборот.
Замутненность «левого полушария мозга«.
Чаще используя правое полушарие (более полагаясь на интуицию и эмоции), вам может показаться, что функции «левого полушария» стали терять свое значение. Внезапно стали трудно даваться такие вещи, как концентрация, организованность и память на мелкие детали.
Эмоции начинают прорываться тогда, когда они «решают» стать признанными. И наше дело – перестать с ними бороться и противиться им. Чтобы получить власть над ними – их, вместо этого, следует осознать.
Нарушение режима сна.
Вы будете спать гораздо больше или меньше обычного, вы будете просыпаться среди ночи, потому что не можете перестать думать о чем-то. Вы окажетесь полны энергии либо полностью истощены.
Происходят события, изменяющие привычный ход жизни.
Вы вдруг вынуждены переехать, развестись, потерять работу, разбить автомобиль, и т.д.
Сильная потребность побыть одному.
В какой-то момент вы разочаровались в идее проводить каждые выходные с друзьями. Чужие проблемы стали истощать вас больше, чем они интриговать. Скорее всего, это говорит о том, что вы прошли «перепрошивку».
Эмоциональные, яркие сновидения, которые вы почти всегда запоминаете в деталях.
Если сны – это то, как подсознание общается с вами (или проецирует изображение вашего опыта), то, безусловно, ваше пытается что-то вам сказать.
У вас становится меньше друзей.
Вам все более некомфортно в компании негативно настроенных друзей. Главная проблема таких людей в том, что сами они редко осознают свой пессимизм, а сказать им об этом как-то некомфортно. Поэтому вы понемногу начинаете игнорировать старых друзей.
Чувство, что рушатся все ваши мечты.
Возможно, в данный момент вы не осознаете, что движетесь к реальности, которая лучше, чем та, о которой вы мечтали, и которая в большей степени соответствует вам теперешнему, а не тому, кем вы себя когда-то представляли.
Чувство, что ваши мысли – ваш злейший враг.
Вы начинаете понимать, что ваши мысли действительно формируют ваш опыт. Но это часто не так, до тех пор, пока нашему терпению не приходит конец. После этого мы пытаемся начать их контролировать – и вот тогда-то понимаем, что мы всегда их контролировали.
Неуверенность по поводу того, кто вы есть на самом деле.
Ваши последние иллюзии о том, кем Вы «должны» быть, растворились. Вы чувствуете неуверенность из-за неопределенности!
Вы находитесь в процессе развития. Когда все меняется в худшую сторону, мы не чувствуем неуверенности – мы сердимся и закрываемся.
Другими словами, если вы испытываете неуверенность или неопределенность – это, как правило, ведет к чему-то лучшему.
Понимание, какой длинный путь вам еще предстоит.
Вы осознаете это потому, что можете сказать, куда стремитесь. Это означает, что вы, наконец, знаете, где и кем вы хотите быть.
«Знание» вещей, которые вы предпочли бы не знать.
Понимание того, что кто-то на самом деле чувствует, или, что отношениям пришел конец, либо, что вы больше не можете быть на этой работе. Причина «иррациональной» тревоги прячется в подсознательном ощущении, которое пока не принимается всерьез из-за своей, казалось бы, нелогичности.
Сильное желание говорить за себя.
То, что вы начинаете сердиться на себя за то, сколько вы позволяли себе оставаться безучастными, лишали себя слова, или сколько вы позволяли голосам других людей звучать в вашей голове – это знак того, что вы, наконец, готовы перестать их слушать, и, в первую очередь, начать любить и уважать себя.
Осознание, что только вы ответственны за вашу жизнь и ваше счастье.
Подобная эмоциональная автономия ужасает, поскольку, если вы запутались, вся ответственность ложится на Вас.
В то же время, осознание этого – единственный способ быть по-настоящему свободным. В этом случае, игра стоит свеч.
Мне нравится
Что делать с сильной женщиной?
Недавно я услышал два потрясающих вопроса: «Что заставляет женщину быть сильной?» и «Что делать с сильной женщиной?» Оба заданы мужчинами. Первый вопрос подразумевает, что если бы не какие-то внешние обстоятельства, то женщина бы ну ни в какую не была бы сильной. А второй означает, что нужен какой-то особый подход к этим странным существам.
Нередко, произнося это слово, люди имеют в виду что-то вроде «ломающая, бескомпромиссная, продавливающая, не останавливающаяся ни перед чем, подчиняющая». Так тоже бывает, да.
Мне больше нравится другое определение: сильный человек – это человек, осознающий свои желания, имеющий или способный найти ресурсы для их реализации и несущий ответственность за свои действия, направленные на удовлетворение своих желаний. Определение довольно универсальное, подходит и к женщинам, и к мужчинам.
ПРАВИЛА ЖИЗНИ
Итак, что «заставляет» женщину быть сильной? Осознание ею своих желаний – и ощущение права на воплощение этих желаний в жизнь. Традиционные ролевые модели автоматически приписывают женщине зависимое поведение. Зависимость можно обеспечить тремя способами: добиться того, чтобы человек не понимал своих желаний или боялся их выразить – тогда его можно повести куда угодно; отобрать имеющиеся ресурсы или возможность их получать – тогда человеку придется во всём полагаться на того, у кого эти ресурсы есть. Ресурсы не только материальные – это и способность к самоподдержке, и вера в свои силы, и наличие ценностей и смыслов; лишить возможности действовать. «Я все сделаю за тебя и для тебя, не беспокойся ни о чем».
Традиционное воспитание и было направлено на то, чтобы научить людей – и мужчин, и женщин – действовать не в соответствии со своими желаниями, а по заданным правилам.
Это сильно облегчало жизнь в условиях экономики прошлых эпох, снимало с человека бремя выбора и ответственности – достаточно было действовать по шаблону.
ВРЕМЕНА ИЗМЕНИЛИСЬ
Нынешняя эпоха, позволившая одному человеку обеспечивать собственное не просто выживание, но вполне комфортное материальное существование, поставила вопрос: зачем мне вообще другой? Зачем мне этот мужчина, эта женщина?
Женщина сегодня обладает теми же правами, что и мужчина, а «сильной женщине» не нужен никакой защитник – потому что формально защищать ее просто не от чего. Не нужна даже «каменная стена».
Внезапно обнаруживается, что «традиционный порядок» – это выработанная стратегия выживания в условиях дефицита и доминирования мужчин в социальных отношениях, а не нечто естественное, присущее человечеству с самого появления.
Нет никакого мужского или женского предназначения. Есть ролевые модели, бывшие удобными в старых условиях, и попытка их воспроизвести в новой реальности обречена на серьезные трудности.
КТО ТУТ ГЛАВНЫЙ?
Многие мужчины пытаются обращаться к старым ролям и идее «главы семьи». Я не раз слышал такие слова от женщин: «Увы, не могу, мне муж не разрешает». Или «все деньги у мужа, он иногда мне выдает на расходы», причем жена нередко зарабатывает столько же. Но подобный способ может работать только с женщиной, которая разделяет старые взгляды на домашний очаг или очарована идеями о «ведической женщине», в которых слабость женщины (то есть фактически ее неспособность к самостоятельному существованию) возводится в ранг добродетели, а главное ее предназначение – вдохновлять мужчину на подвиги.
В таких отношениях можно остаться, если отказаться от своих планов.
Проблемы наступают тогда, когда мужчина никак подвиги не совершает – ответственной за это может быть назначена женщина (плохо вдохновляет).
А если мужчина добивается социального успеха, обретает уверенность, то женщина, сидящая дома, без особых желаний и энергии, классическая «домохозяйка», утрачивает свою привлекательность: с ней часто становится просто скучно. И тогда начинается поиск совсем других женщин…
ОНА ТАКАЯ... СИЛЬНАЯ!
Другой способ выстраивать контакт с самостоятельной, уверенной и знающей чего хочет женщиной – инфантильный, то есть через подчинение, назначение женщины мамой. Инфантильных мужчин я вижу достаточно много – всю энергию в жизни они делегируют своим женщинам по принципу «тебе надо – ты и делай». В супермаркетах нередко можно увидеть такую картину: мужчина пассивно толкает перед собой тележку, а вдоль полок снует жена, определяя, что они будут брать. Зачем сильным женщинам такие мужчины? Они попадают в ловушку, решив, что могут воспитать из мальчика мужчину.
Это невозможно. Разумеется, можно постоянно толкать мужа на подвиги (даже не забывая о своей карьере), устраивать его на удобные рабочие места, но все это будет происходит на энергии женщины, а благодарности за этот труд – мало. Успехи в карьере такие мужчины нередко приписывают исключительно самим себе, а неудачи – недостаточной поддержке со стороны жены… Удивительным образом напоминает первый вариант отношений, где мужчина вроде как главный.
Кроме того, отношения, которые строятся по иерархическому принципу, требуют устойчивости в ролях.
Если кто-то из пары начнет изменяться и пытаться жить своей жизнью, то отношения подвергаются серьезному испытанию – вся система выстроена вокруг раз и навсегда определенных правил.
Как, например, будет реагировать мужчина – «глава семьи» – на попытки жены заняться своей жизнью, а не обслуживать интересы мужа? Как правило, обесцениванием этих попыток: «с жиру бесишься», «чего тебе еще надо?», «у тебя не получится».
«КАМЕННАЯ СТЕНА» ИЛИ ПАРТНЕРЫ?
Без ответа пока остается вот такой вопрос: зачем вообще сильной женщине мужчина, если он не господин/отец и если он не ребенок/слуга? Ответ будет очень банален – ей нужен такой спутник, с которым можно идти вместе, быть партнерами. И это очень сложно.
Для реализации идеи партнерства приходится отказаться от множества идей, которые нам кажутся естественными. Например, от разделения обязанностей на «женские» и «мужские». От идеи «настоящего мужчины», который никогда не страдает (или страдает молча), всегда имеет готовые ответы на все вопросы и ни в коем случае не обратится к женщине за эмоциональной поддержкой. От идеи «каменной стены» – каменная стена, защищая от внешних угроз, и в отношениях остается каменной… От идеи, что партнеры всегда должны быть опорой друг другу. Опираются на другого, как на костыль, те, кто не может стоять сам, а кто может, ищут поддержку. От идеи, что можно обо всем раз и навсегда договориться – нет, партнерские отношения подразумевают, что договоренности время от времени пересматриваются.
Кстати, чтобы научиться договариваться, достаточно трех вещей. Ясно и предельно конкретно говорить только о своих желаниях и потребностях, а не о том, что должен делать другой или каким он должен быть.
Отказаться от идеи изменить партнера под себя. Он даже может пытаться это делать, но изменения ради кого-то недолговечны. И помните, что ваш партнер волен от вас уйти, не обманывайте себя идеей, что он навсегда и никуда не денется. Люди, которые так думают, часто сталкиваются с неприятными сюрпризами.
ТОТ, КТО РЯДОМ
Да, стоит отказаться от красивого мифа о «подходящих людях» – потому что часто под «он мне не подходит» подразумевают «я не могу/не хочу с ним договариваться». «Подходят» или «не подходят» друг к другу ролевые модели, живые люди ищут общий язык. А сильные люди ищут тех, с кем можно вместе идти в жизненном путешествии, время от времени меняя направления и роли – потому что ничто не задано изначально.
И почти обо всем можно договориться, главное – знать и уважать свои потребности, и тогда сможешь понимать и уважать потребности другого человека. А женщина это или мужчина – дело десятое…
Илья Латыпов
Недавно я услышал два потрясающих вопроса: «Что заставляет женщину быть сильной?» и «Что делать с сильной женщиной?» Оба заданы мужчинами. Первый вопрос подразумевает, что если бы не какие-то внешние обстоятельства, то женщина бы ну ни в какую не была бы сильной. А второй означает, что нужен какой-то особый подход к этим странным существам.
Нередко, произнося это слово, люди имеют в виду что-то вроде «ломающая, бескомпромиссная, продавливающая, не останавливающаяся ни перед чем, подчиняющая». Так тоже бывает, да.
Мне больше нравится другое определение: сильный человек – это человек, осознающий свои желания, имеющий или способный найти ресурсы для их реализации и несущий ответственность за свои действия, направленные на удовлетворение своих желаний. Определение довольно универсальное, подходит и к женщинам, и к мужчинам.
ПРАВИЛА ЖИЗНИ
Итак, что «заставляет» женщину быть сильной? Осознание ею своих желаний – и ощущение права на воплощение этих желаний в жизнь. Традиционные ролевые модели автоматически приписывают женщине зависимое поведение. Зависимость можно обеспечить тремя способами: добиться того, чтобы человек не понимал своих желаний или боялся их выразить – тогда его можно повести куда угодно; отобрать имеющиеся ресурсы или возможность их получать – тогда человеку придется во всём полагаться на того, у кого эти ресурсы есть. Ресурсы не только материальные – это и способность к самоподдержке, и вера в свои силы, и наличие ценностей и смыслов; лишить возможности действовать. «Я все сделаю за тебя и для тебя, не беспокойся ни о чем».
Традиционное воспитание и было направлено на то, чтобы научить людей – и мужчин, и женщин – действовать не в соответствии со своими желаниями, а по заданным правилам.
Это сильно облегчало жизнь в условиях экономики прошлых эпох, снимало с человека бремя выбора и ответственности – достаточно было действовать по шаблону.
ВРЕМЕНА ИЗМЕНИЛИСЬ
Нынешняя эпоха, позволившая одному человеку обеспечивать собственное не просто выживание, но вполне комфортное материальное существование, поставила вопрос: зачем мне вообще другой? Зачем мне этот мужчина, эта женщина?
Женщина сегодня обладает теми же правами, что и мужчина, а «сильной женщине» не нужен никакой защитник – потому что формально защищать ее просто не от чего. Не нужна даже «каменная стена».
Внезапно обнаруживается, что «традиционный порядок» – это выработанная стратегия выживания в условиях дефицита и доминирования мужчин в социальных отношениях, а не нечто естественное, присущее человечеству с самого появления.
Нет никакого мужского или женского предназначения. Есть ролевые модели, бывшие удобными в старых условиях, и попытка их воспроизвести в новой реальности обречена на серьезные трудности.
КТО ТУТ ГЛАВНЫЙ?
Многие мужчины пытаются обращаться к старым ролям и идее «главы семьи». Я не раз слышал такие слова от женщин: «Увы, не могу, мне муж не разрешает». Или «все деньги у мужа, он иногда мне выдает на расходы», причем жена нередко зарабатывает столько же. Но подобный способ может работать только с женщиной, которая разделяет старые взгляды на домашний очаг или очарована идеями о «ведической женщине», в которых слабость женщины (то есть фактически ее неспособность к самостоятельному существованию) возводится в ранг добродетели, а главное ее предназначение – вдохновлять мужчину на подвиги.
В таких отношениях можно остаться, если отказаться от своих планов.
Проблемы наступают тогда, когда мужчина никак подвиги не совершает – ответственной за это может быть назначена женщина (плохо вдохновляет).
А если мужчина добивается социального успеха, обретает уверенность, то женщина, сидящая дома, без особых желаний и энергии, классическая «домохозяйка», утрачивает свою привлекательность: с ней часто становится просто скучно. И тогда начинается поиск совсем других женщин…
ОНА ТАКАЯ... СИЛЬНАЯ!
Другой способ выстраивать контакт с самостоятельной, уверенной и знающей чего хочет женщиной – инфантильный, то есть через подчинение, назначение женщины мамой. Инфантильных мужчин я вижу достаточно много – всю энергию в жизни они делегируют своим женщинам по принципу «тебе надо – ты и делай». В супермаркетах нередко можно увидеть такую картину: мужчина пассивно толкает перед собой тележку, а вдоль полок снует жена, определяя, что они будут брать. Зачем сильным женщинам такие мужчины? Они попадают в ловушку, решив, что могут воспитать из мальчика мужчину.
Это невозможно. Разумеется, можно постоянно толкать мужа на подвиги (даже не забывая о своей карьере), устраивать его на удобные рабочие места, но все это будет происходит на энергии женщины, а благодарности за этот труд – мало. Успехи в карьере такие мужчины нередко приписывают исключительно самим себе, а неудачи – недостаточной поддержке со стороны жены… Удивительным образом напоминает первый вариант отношений, где мужчина вроде как главный.
Кроме того, отношения, которые строятся по иерархическому принципу, требуют устойчивости в ролях.
Если кто-то из пары начнет изменяться и пытаться жить своей жизнью, то отношения подвергаются серьезному испытанию – вся система выстроена вокруг раз и навсегда определенных правил.
Как, например, будет реагировать мужчина – «глава семьи» – на попытки жены заняться своей жизнью, а не обслуживать интересы мужа? Как правило, обесцениванием этих попыток: «с жиру бесишься», «чего тебе еще надо?», «у тебя не получится».
«КАМЕННАЯ СТЕНА» ИЛИ ПАРТНЕРЫ?
Без ответа пока остается вот такой вопрос: зачем вообще сильной женщине мужчина, если он не господин/отец и если он не ребенок/слуга? Ответ будет очень банален – ей нужен такой спутник, с которым можно идти вместе, быть партнерами. И это очень сложно.
Для реализации идеи партнерства приходится отказаться от множества идей, которые нам кажутся естественными. Например, от разделения обязанностей на «женские» и «мужские». От идеи «настоящего мужчины», который никогда не страдает (или страдает молча), всегда имеет готовые ответы на все вопросы и ни в коем случае не обратится к женщине за эмоциональной поддержкой. От идеи «каменной стены» – каменная стена, защищая от внешних угроз, и в отношениях остается каменной… От идеи, что партнеры всегда должны быть опорой друг другу. Опираются на другого, как на костыль, те, кто не может стоять сам, а кто может, ищут поддержку. От идеи, что можно обо всем раз и навсегда договориться – нет, партнерские отношения подразумевают, что договоренности время от времени пересматриваются.
Кстати, чтобы научиться договариваться, достаточно трех вещей. Ясно и предельно конкретно говорить только о своих желаниях и потребностях, а не о том, что должен делать другой или каким он должен быть.
Отказаться от идеи изменить партнера под себя. Он даже может пытаться это делать, но изменения ради кого-то недолговечны. И помните, что ваш партнер волен от вас уйти, не обманывайте себя идеей, что он навсегда и никуда не денется. Люди, которые так думают, часто сталкиваются с неприятными сюрпризами.
ТОТ, КТО РЯДОМ
Да, стоит отказаться от красивого мифа о «подходящих людях» – потому что часто под «он мне не подходит» подразумевают «я не могу/не хочу с ним договариваться». «Подходят» или «не подходят» друг к другу ролевые модели, живые люди ищут общий язык. А сильные люди ищут тех, с кем можно вместе идти в жизненном путешествии, время от времени меняя направления и роли – потому что ничто не задано изначально.
И почти обо всем можно договориться, главное – знать и уважать свои потребности, и тогда сможешь понимать и уважать потребности другого человека. А женщина это или мужчина – дело десятое…
Илья Латыпов
Мне нравится
Созависимость - борьба за власть без ответственности
Созависимые отношения – это извечная борьба за власть. Каждый из партнеров в такой паре не представляет себя отдельным по причине своей инфантильности – не взрослости. Взрослый, внутренне выросший человек строит обычно более-менее здоровые равноправные отношения.
Созависимость – это в первую очередь показатель не взрослости. Я не выживу без тебя. Это чувствует ребенок рядом с родителем. В детско-родительских отношениях такая зависимость органична и по возрасту ребенку. Однако, застрявший в этой позиции уже великовозрастный не сепарировавшийся взрослый, ощущает все увеличивающиеся требования окружающей среды с одной стороны - как неизбежные и закономерные, с другой стороны – такие, с которыми ему справиться самостоятельно не под силу.
Этот конфликт из внутренней и плохо осознаваемой ситуации дискомфорта периодически прорывается в отношения и вообще в жизнь. Причем, человек может чувствовать себя не на своем месте, не в своей тарелке, иметь множество претензий и обид не только к своей второй половине, а и к любому партнеру. Коллеги, начальник, стареющие родители, собственные дети, старые друзья и новые малознакомые приятели. В отдельных случаях – даже Родина и Правительство, служат идеальным объектом для претензий, становятся виноваты во всех бедах и неудачах.
Так слова - «Ты мне всю жизнь испортил», можно с успехом перефразировать в: - «Эта страна лишила меня будущего», или в – «Мой начальник не дает мне зарабатывать больше».
Смысл здесь один – «я не достаточно самостоятелен, чтобы взять то, что хочу, а кто-то большой, злой и плохой не дает мне это просто так, за красивые глаза».
При чем здесь власть? При том, что ребенок, не способный обслужить себя сам, имеет огромную власть над родителем, который ДОЛЖЕН покормить, одеть, защитить, позаботиться. Роль у родителя такая. Младенцу достаточно захныкать, чтобы мать начала угадывать – чего хочет малыш: кушать, подгузник поменять, на ручки, или зубки режутся. Специально делать больше ничего не надо. Просто громко пореветь. В этом возрасте – это единственный доступный ему способ сообщить о нужде. Чем взрослее ребенок, тем меньше у него этой младенческой власти. При гармоничном развитии, эту энергию нужды человек учится использовать иначе, самостоятельно ища в окружающей среде способы удовлетворения своих потребностей. Здесь власть и грандиозное всесилие над мамой постепенно трансформируются во власть над собственной жизнью и ответственность за нее перед собой. Взрослый человек понимает, что если в холодильнике закончилась еда, это потому, что он вовремя не купил ее, а не потому что жена – дура, не заботится о нем. И если она и вправду глобально дура и не заботится, то его ответственность в том, что он продолжает с ней такой жить.
Созависимые партнеры – это два ребенка, каждый из которых в своей «половинке» видит более взрослого и могущественного, и требует от него, как от своего родителя исполнения собственных желаний. Практически всегда с помощью манипуляций, шантажа, и прочих уловок из широкого пассивно-агрессивного арсенала. Практически никогда не заявляя прямо - чего хочет. И даже если один из них на какое-то время оказывается способным более трезво и взросло проявиться в отношениях, ему это оказывается сильно не выгодно, поскольку второй в этот момент обычно не выбирает взрослую позицию, а принимается с удвоенной силой паразитировать своего повзрослевшего, а значит – еще более похожего на родителя партнера. Такой себе конкурс на звание самого инфантильного, беспомощного и наделенного грандиозной властью младенца.
На семейной консультации такая пара начинает активно усыновляться у терапевта. Когда же они не встречают и там поддержки своих инфантильных паттернов, но и привычных для такой пары двойных посланий и манипуляций тоже не получают, у партнеров появляется реальная возможность немного расцепиться, хоть ненадолго стать отдельными друг от друга и попробовать приложить собственные честные усилия друг другу на встречу. Основная сложность здесь, как и в любых отношениях - в неизбежном столкновении с реальностью: встретиться и заметить друг друга можно, только если оба партнера этого хотят и готовы работать над отношениями. Один никогда в поле семейной жизни не воин.
И в терапии отчетливо видно – когда один партнер или оба просто декларируют эту готовность на словах, а когда, и правда, прилагают усилия.
Как всегда, описывая механизмы созависимости, я в текстах избегаю излишнего проявления сочувствия, которого в процессе терапии для каждой клиентской истории появляется очень много. Такие отношения всегда выматывают, часто они весьма болезненны и иногда просто невыносимы. За каждой историей зависимости стоит ярость, боль, страх, отчаяние, бессилие. Однако, созависимые, чаще других клиентов виртуозно умеют вытеснять свои страдания, дистанцироваться от них и перекладывать ответственность за свои переживания и действия на партнера. А это тупиковые стратегии. Созависимым партнерам, как никому, хочется, чтобы их утешили и согрели, но потом, чтоб еще и взяли на ручки, и желательно, навсегда.
Взросление, путь в отдельность лежит, несомненно, через поддержку, но глобально - в другой плоскости. И как горькая, но полезная микстура, встреча с непростой реальностью, что твой партнер – не твоя мама, что ты взрослый и что должен тебе в твоей жизни только ты сам, а партнер – это приятный теплый бонус, которого могло бы и не быть: здесь единственное эффективное лекарство.
Мария Долгих
Созависимые отношения – это извечная борьба за власть. Каждый из партнеров в такой паре не представляет себя отдельным по причине своей инфантильности – не взрослости. Взрослый, внутренне выросший человек строит обычно более-менее здоровые равноправные отношения.
Созависимость – это в первую очередь показатель не взрослости. Я не выживу без тебя. Это чувствует ребенок рядом с родителем. В детско-родительских отношениях такая зависимость органична и по возрасту ребенку. Однако, застрявший в этой позиции уже великовозрастный не сепарировавшийся взрослый, ощущает все увеличивающиеся требования окружающей среды с одной стороны - как неизбежные и закономерные, с другой стороны – такие, с которыми ему справиться самостоятельно не под силу.
Этот конфликт из внутренней и плохо осознаваемой ситуации дискомфорта периодически прорывается в отношения и вообще в жизнь. Причем, человек может чувствовать себя не на своем месте, не в своей тарелке, иметь множество претензий и обид не только к своей второй половине, а и к любому партнеру. Коллеги, начальник, стареющие родители, собственные дети, старые друзья и новые малознакомые приятели. В отдельных случаях – даже Родина и Правительство, служат идеальным объектом для претензий, становятся виноваты во всех бедах и неудачах.
Так слова - «Ты мне всю жизнь испортил», можно с успехом перефразировать в: - «Эта страна лишила меня будущего», или в – «Мой начальник не дает мне зарабатывать больше».
Смысл здесь один – «я не достаточно самостоятелен, чтобы взять то, что хочу, а кто-то большой, злой и плохой не дает мне это просто так, за красивые глаза».
При чем здесь власть? При том, что ребенок, не способный обслужить себя сам, имеет огромную власть над родителем, который ДОЛЖЕН покормить, одеть, защитить, позаботиться. Роль у родителя такая. Младенцу достаточно захныкать, чтобы мать начала угадывать – чего хочет малыш: кушать, подгузник поменять, на ручки, или зубки режутся. Специально делать больше ничего не надо. Просто громко пореветь. В этом возрасте – это единственный доступный ему способ сообщить о нужде. Чем взрослее ребенок, тем меньше у него этой младенческой власти. При гармоничном развитии, эту энергию нужды человек учится использовать иначе, самостоятельно ища в окружающей среде способы удовлетворения своих потребностей. Здесь власть и грандиозное всесилие над мамой постепенно трансформируются во власть над собственной жизнью и ответственность за нее перед собой. Взрослый человек понимает, что если в холодильнике закончилась еда, это потому, что он вовремя не купил ее, а не потому что жена – дура, не заботится о нем. И если она и вправду глобально дура и не заботится, то его ответственность в том, что он продолжает с ней такой жить.
Созависимые партнеры – это два ребенка, каждый из которых в своей «половинке» видит более взрослого и могущественного, и требует от него, как от своего родителя исполнения собственных желаний. Практически всегда с помощью манипуляций, шантажа, и прочих уловок из широкого пассивно-агрессивного арсенала. Практически никогда не заявляя прямо - чего хочет. И даже если один из них на какое-то время оказывается способным более трезво и взросло проявиться в отношениях, ему это оказывается сильно не выгодно, поскольку второй в этот момент обычно не выбирает взрослую позицию, а принимается с удвоенной силой паразитировать своего повзрослевшего, а значит – еще более похожего на родителя партнера. Такой себе конкурс на звание самого инфантильного, беспомощного и наделенного грандиозной властью младенца.
На семейной консультации такая пара начинает активно усыновляться у терапевта. Когда же они не встречают и там поддержки своих инфантильных паттернов, но и привычных для такой пары двойных посланий и манипуляций тоже не получают, у партнеров появляется реальная возможность немного расцепиться, хоть ненадолго стать отдельными друг от друга и попробовать приложить собственные честные усилия друг другу на встречу. Основная сложность здесь, как и в любых отношениях - в неизбежном столкновении с реальностью: встретиться и заметить друг друга можно, только если оба партнера этого хотят и готовы работать над отношениями. Один никогда в поле семейной жизни не воин.
И в терапии отчетливо видно – когда один партнер или оба просто декларируют эту готовность на словах, а когда, и правда, прилагают усилия.
Как всегда, описывая механизмы созависимости, я в текстах избегаю излишнего проявления сочувствия, которого в процессе терапии для каждой клиентской истории появляется очень много. Такие отношения всегда выматывают, часто они весьма болезненны и иногда просто невыносимы. За каждой историей зависимости стоит ярость, боль, страх, отчаяние, бессилие. Однако, созависимые, чаще других клиентов виртуозно умеют вытеснять свои страдания, дистанцироваться от них и перекладывать ответственность за свои переживания и действия на партнера. А это тупиковые стратегии. Созависимым партнерам, как никому, хочется, чтобы их утешили и согрели, но потом, чтоб еще и взяли на ручки, и желательно, навсегда.
Взросление, путь в отдельность лежит, несомненно, через поддержку, но глобально - в другой плоскости. И как горькая, но полезная микстура, встреча с непростой реальностью, что твой партнер – не твоя мама, что ты взрослый и что должен тебе в твоей жизни только ты сам, а партнер – это приятный теплый бонус, которого могло бы и не быть: здесь единственное эффективное лекарство.
Мария Долгих
Мне нравится
Обманутые ожидания, почему важно прояснять ситуацию
Мы достаточно часто разочаровываемся в жизни только лишь потому, что реальность не совпадает с нашими ожиданиями. Тогда мы начинаем обижаться на окружающих, выставлять претензии, сетовать на неудавшуюся жизнь. А все почему?
Потому что мы не получили то, что ожидали. Как правило, мы сразу же стремимся выплеснуть свою злость по этому поводу на человека, который, по нашему мнению эти наши ожидания не оправдал.
Мы же рассчитывали, что человек умеет читать мысли, знает, как «поступают приличные люди», имеет представление о том, что нужно сделать в той или иной ситуации.
А он, как, оказалось, не знает, не умеет, не имеет представление. Или имеет, но свое.
И кто он после этого? Нехороший человек – «редиска».
Ведь все же должны думать как мы! Разве не так?
Да нет, не так.
Так уж получилось, что мы все разные. У нас разные представления об отношениях, поведении, о хорошем и плохом, о долге и необходимости.
То, что мы вообразили, что наше представление о мире - единственно правильное и все должны думать аналогично, только создает нам череду непрекращающихся разочарований и обид. Поэтому, если мы обмануты в своих ожиданиях, то, вероятнее всего, мы обманули себя сами, вообразив иллюзорную картину.
Поэтому, для того, чтоб обезопасить себя от неприятных эмоций, нам просто стоит прояснять при взаимодействии с другими людьми то, что нам неясно или создает некоторые сомнения.
Зачастую, человек, который начинает пользоваться таким нехитрым приемом, открывает много нового о себе и о других. Со временем он вдруг обнаруживает, что и другие тоже имеют право на свое мнение и это мнение может быть иное.
Так же, стоит открыто говорить о своих ожиданиях и желаниях. Таким образом, вы хотя бы получите возможность узнать у человека, сможет ли он вам дать то, на что вы рассчитываете, вместо того, чтоб неделями обижаться на него за то, что он не прочитал ваши мысли.
Александра Кримкова
Мы достаточно часто разочаровываемся в жизни только лишь потому, что реальность не совпадает с нашими ожиданиями. Тогда мы начинаем обижаться на окружающих, выставлять претензии, сетовать на неудавшуюся жизнь. А все почему?
Потому что мы не получили то, что ожидали. Как правило, мы сразу же стремимся выплеснуть свою злость по этому поводу на человека, который, по нашему мнению эти наши ожидания не оправдал.
Мы же рассчитывали, что человек умеет читать мысли, знает, как «поступают приличные люди», имеет представление о том, что нужно сделать в той или иной ситуации.
А он, как, оказалось, не знает, не умеет, не имеет представление. Или имеет, но свое.
И кто он после этого? Нехороший человек – «редиска».
Ведь все же должны думать как мы! Разве не так?
Да нет, не так.
Так уж получилось, что мы все разные. У нас разные представления об отношениях, поведении, о хорошем и плохом, о долге и необходимости.
То, что мы вообразили, что наше представление о мире - единственно правильное и все должны думать аналогично, только создает нам череду непрекращающихся разочарований и обид. Поэтому, если мы обмануты в своих ожиданиях, то, вероятнее всего, мы обманули себя сами, вообразив иллюзорную картину.
Поэтому, для того, чтоб обезопасить себя от неприятных эмоций, нам просто стоит прояснять при взаимодействии с другими людьми то, что нам неясно или создает некоторые сомнения.
Зачастую, человек, который начинает пользоваться таким нехитрым приемом, открывает много нового о себе и о других. Со временем он вдруг обнаруживает, что и другие тоже имеют право на свое мнение и это мнение может быть иное.
Так же, стоит открыто говорить о своих ожиданиях и желаниях. Таким образом, вы хотя бы получите возможность узнать у человека, сможет ли он вам дать то, на что вы рассчитываете, вместо того, чтоб неделями обижаться на него за то, что он не прочитал ваши мысли.
Александра Кримкова
Мне нравится
ТОП-5 возмутительных гештальтистских странностей
1. КАК ТЫ?
Если кто вдруг забыл, нормальные люди в обиходе спрашивают «Как дела?» Гештальтисты же вопрошают: «Как ты?»
Вопрос «Как дела?» обращён к мыслям и охватывает интерес к прошлому. На вопрос «Как дела?» люди обычно со всей широтой славянской души минут на сорок начинают рассказывать обо всех событиях, предшествующих дню встречи с тем, кто спросил «как дела». Иногда мы цедим сквозь зубы «хорошо» или «норм»… И это все – о чем угодно, но ни о себе самом. А вот «Как ты?» - в настоящем моменте, это вопрос, адресованный к чувствам собеседника, его состоянию на сейчас:
- Как ты?
- Радостно тебя видеть/растерян от неожиданности/напряжен из-за тревоги/удивлен внезапной встрече...
В общем,это про то, чтобы включиться в контакт с человеком и его чувствами, а не фоном уже прошедших событий.
2.ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ОТ МЕНЯ?
Этот вопрос обычно возникает в качестве прерывания длинного монолога от собеседника. Еще есть вариации этого вопроса: «Чего ты хочешь?/А хочешь чего?» И если последнее еще более-менее похоже на здравую речь, то «Что ты хочешь ОТ МЕНЯ?» у многих вызывает недоумение и кажется как минимум не вежливым. Но именно этот вопрос я все чаще адресую своему ребёнку (дай бог ему хорошего терапевта), когда он мне рассказывает о каких-то своих переживаниях, на что-то или на кого-то жалуется. В принципе, этот вопрос - не более, чем уточнение: хочешь ли ты моей поддержки, хочешь ли конкретной помощи (каких-то действий от меня) или хочешь, чтобы я просто тебя выслушала? Ты хочешь совета? Хочешь - дам, не хочешь - не буду ничего навязывать. Обычно люди общаются каждый на своей волне, и эти волны редко совпадают. Ребёнка толкнули в школе, и он ждёт от мамы поддержки в виде «просто пожалеть», а мама ставит на уши всю школу, включая директора, учителя и родителей обидчика, чтобы восстановить справедливость. На своей волне мама выполнила материнский долг, а ребёнок на своей волне не получил то, чего хотел и на следующий день ему стыдно идти в школу... В общем,вопрос «Чего ты хочешь ОТ МЕНЯ?» всего-то нацелен на то, чтобы установить понимание, хотя многих этот вопрос, конечно, ставит в тупик. Классика жанра:
- Чего ты хочешь от меня?
- Да ничего мне от тебя не надо! (мысленно: «Он не догадывается, чего я хочу, значит, бесчувственный подонок, он мне не пара…»)
- Ну я пошёл...
- Вот гад! Даже не поцеловал…
3. Я НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖЕН
Да… Это собенно выводит из себя родителей и старшее поколение.
Все люди как «люди» и многие вещи делают не потому, что этого хотят, а потому, что должны или надо:
- надо заботиться о старшем поколении
- надо чаще навещать родителей (звонить маме)
- надо поступить в университет
- надо выйти замуж (жениться)
- надо родить ребёнка
- надо больше свободного времени уделять детям
- надо задерживаться на работе, если начальство задерживается
- надо заниматься спортом
- надо…
Этот список бесконечен, и очень часто люди оправдывают свои «надо» чувством долга и совестью. Более того, волшебное слово «надо» может быть отличной установкой, чтобы управлять совестливыми людьми с «чувством долга». Так вот гештальтисты знают одну тайну. И вы ее сейчас узнаете тоже. Чувства долга нет. Есть чувство вины и чувство стыда, которые трудно переносимы и мы стараемся их избегать, и поэтому делаем то, что «надо», лишь бы не оказаться виноватым, и лишь бы не было стыдно перед… окружающими, родителями, соседями, коллегами, друзьями, детьми, Родиной... И в итоге, «надо» превращается в ловушку действий, вытесняющих собственное «хочу». В этом смысле, «я никому ничего не должен» - это признание того, что я осознаю звоночки к вине и стыду (или осознаю, что не испытываю ни вины, ни стыда, а испытываю что-то другое), но у меня сейчас другие потребности, которые важнее, и я делаю выбор, чтобы удовлетворить именно их. Это не означает, что гештальтисты напрочь не испытывают вины и стыда и переводят старушек через дорогу только из чувства жалости к каждой отдельно взятой бабушке. Это не означает, что гештальтист в угоду своих потребностей «не должен» быть законопослушным гражданином. Это означает, что через «я никому ничего не должен» я делаю свободный осознанный выбор в пользу удовлетворения своих интересов или интересов другого.
4.ЛЮБОВЬ-ЭТО НЕ ЧУВСТВО
Звучит жестоко, но это правда. И счастье тоже. Но услышав такое от гештальтистов, не спешите записывать их в разряд бесчувственных подонков. Любовь и счастье - это состояния, в которых мы пребываем с самыми разными чувствами:нежностью, радостью, интересом, возбуждением, стыдом, раздражением, злостью, ревностью, унижением...У всех своё. То, что обычные люди зовут любовью, гештальтисты зовут близостью, вкладывая в это понятие принятие друг друга двумя людьми - со всеми достоинствами инедостатками. У обычных людей любовь - это больше про слияние, в котором потребности одного могут быть подменены потребностями другого («мы хотим одного и того же», но на самом деле, хочет один, а второй сливается) и чуть линеэкстрасенсорное «понимание» друг друга с полувзгляда (а на самом деле, - попытка удовлетворить партнера по максимуму и наугад, авось, что-то доставит радость), это про идеальный образ друг друга, далекий от реальности… У гештальтистов близость - про свободу в присутствии другого выражать свои потребности и удовлетворять их - вместе или по одному, говорить о своих чувствах друг с другом, оставаясь собой. У обычных людей любовь - это то, что до гроба, а значит про будущее, у гештальтистов близость - это сегодня, потому что завтра может не случиться, никто не ответственен за завтра и получать удовольствие от общения друг с другом надо здесь и сейчас, не обесценивая этот момент тревогами и мечтами за иллюзорное будущее.
5.У МЕНЯ К ТЕБЕ… ГЛУХОЕ РАЗДРАЖЕНИЕ
Да. Это ужасно. Нормальный человек говорит: "По правде сказать, ты меня бесишь!" А другой ему отвечает: "Ну ты и хамло!" На том оба обижаются друг на друга, злятся и, если не бьют друг другу морды, больше стараются не общаться. Но гештальтисты пользуются адресными "я-высказываниями". Это все для того, чтобы раскрыть ретрофлексию (ну не терпеть же нарастающее раздражение), но при этом, - признать свою личную ответственность за испытываемые чувства, как бы говоря: «Это мои чувства к тебе, возможно, причина в них - во мне, а не в тебе... Если мои слова откликаются в тебе стыдом, виной, злостью или недоумением, - то это уже твои чувства!» В общем, после таких слов, гештальтистам становится легче, и они, скорее всего, продолжат общение с вами, ну а то, что вы останетесь с грузом невысказанных в ответ чувств, - ваша ответственность.
Эти подчеркнутые "я-высказывания" также касаются и других чувств, но из-за «я» или «у меня» приобретают косую для русского языка форму, поэтому и пугают непросвещенных собеседников:
- «Я испытываю к тебе интерес»/ «У меня к тебе интерес» - вместо «Ого! Как интересно!»
- «У меня много удивления в связи с этим» - вместо «Это просто удивительно»
- «У меня отвращение при виде тебя!» - вместо «Ну ты и жаба!»
- «Я завидую» - вместо – «Как я рад за тебя!»
- «Я злюсь на тебя!» - вместо – «Ты мерзавец!»
- «Я испытываю досаду!» - вместо – «Опять хрень какая-то...»
Вот так. Любой гештальтист, действительно, придаёт огромное значение тому, что происходит с ним в здесь и сейчас, и общается с миром через осознание себя, выражение своих чувств и своих потребностей. Из-за этого гештальтисты могут казаться инопланетянами с некой эгоцентричной "Я-планеты" - на которой царит сплошное "Я", нет любви и никто никому ничего не должен. На самом деле, это не более, чем первое впечатление! По своему опыту скажу, что более глубокого и продуктивного общения, чем общение, сложившееся в Гештальт-сообществе, у меня не было никогда в жизни.
Алёна Мургина
1. КАК ТЫ?
Если кто вдруг забыл, нормальные люди в обиходе спрашивают «Как дела?» Гештальтисты же вопрошают: «Как ты?»
Вопрос «Как дела?» обращён к мыслям и охватывает интерес к прошлому. На вопрос «Как дела?» люди обычно со всей широтой славянской души минут на сорок начинают рассказывать обо всех событиях, предшествующих дню встречи с тем, кто спросил «как дела». Иногда мы цедим сквозь зубы «хорошо» или «норм»… И это все – о чем угодно, но ни о себе самом. А вот «Как ты?» - в настоящем моменте, это вопрос, адресованный к чувствам собеседника, его состоянию на сейчас:
- Как ты?
- Радостно тебя видеть/растерян от неожиданности/напряжен из-за тревоги/удивлен внезапной встрече...
В общем,это про то, чтобы включиться в контакт с человеком и его чувствами, а не фоном уже прошедших событий.
2.ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ОТ МЕНЯ?
Этот вопрос обычно возникает в качестве прерывания длинного монолога от собеседника. Еще есть вариации этого вопроса: «Чего ты хочешь?/А хочешь чего?» И если последнее еще более-менее похоже на здравую речь, то «Что ты хочешь ОТ МЕНЯ?» у многих вызывает недоумение и кажется как минимум не вежливым. Но именно этот вопрос я все чаще адресую своему ребёнку (дай бог ему хорошего терапевта), когда он мне рассказывает о каких-то своих переживаниях, на что-то или на кого-то жалуется. В принципе, этот вопрос - не более, чем уточнение: хочешь ли ты моей поддержки, хочешь ли конкретной помощи (каких-то действий от меня) или хочешь, чтобы я просто тебя выслушала? Ты хочешь совета? Хочешь - дам, не хочешь - не буду ничего навязывать. Обычно люди общаются каждый на своей волне, и эти волны редко совпадают. Ребёнка толкнули в школе, и он ждёт от мамы поддержки в виде «просто пожалеть», а мама ставит на уши всю школу, включая директора, учителя и родителей обидчика, чтобы восстановить справедливость. На своей волне мама выполнила материнский долг, а ребёнок на своей волне не получил то, чего хотел и на следующий день ему стыдно идти в школу... В общем,вопрос «Чего ты хочешь ОТ МЕНЯ?» всего-то нацелен на то, чтобы установить понимание, хотя многих этот вопрос, конечно, ставит в тупик. Классика жанра:
- Чего ты хочешь от меня?
- Да ничего мне от тебя не надо! (мысленно: «Он не догадывается, чего я хочу, значит, бесчувственный подонок, он мне не пара…»)
- Ну я пошёл...
- Вот гад! Даже не поцеловал…
3. Я НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖЕН
Да… Это собенно выводит из себя родителей и старшее поколение.
Все люди как «люди» и многие вещи делают не потому, что этого хотят, а потому, что должны или надо:
- надо заботиться о старшем поколении
- надо чаще навещать родителей (звонить маме)
- надо поступить в университет
- надо выйти замуж (жениться)
- надо родить ребёнка
- надо больше свободного времени уделять детям
- надо задерживаться на работе, если начальство задерживается
- надо заниматься спортом
- надо…
Этот список бесконечен, и очень часто люди оправдывают свои «надо» чувством долга и совестью. Более того, волшебное слово «надо» может быть отличной установкой, чтобы управлять совестливыми людьми с «чувством долга». Так вот гештальтисты знают одну тайну. И вы ее сейчас узнаете тоже. Чувства долга нет. Есть чувство вины и чувство стыда, которые трудно переносимы и мы стараемся их избегать, и поэтому делаем то, что «надо», лишь бы не оказаться виноватым, и лишь бы не было стыдно перед… окружающими, родителями, соседями, коллегами, друзьями, детьми, Родиной... И в итоге, «надо» превращается в ловушку действий, вытесняющих собственное «хочу». В этом смысле, «я никому ничего не должен» - это признание того, что я осознаю звоночки к вине и стыду (или осознаю, что не испытываю ни вины, ни стыда, а испытываю что-то другое), но у меня сейчас другие потребности, которые важнее, и я делаю выбор, чтобы удовлетворить именно их. Это не означает, что гештальтисты напрочь не испытывают вины и стыда и переводят старушек через дорогу только из чувства жалости к каждой отдельно взятой бабушке. Это не означает, что гештальтист в угоду своих потребностей «не должен» быть законопослушным гражданином. Это означает, что через «я никому ничего не должен» я делаю свободный осознанный выбор в пользу удовлетворения своих интересов или интересов другого.
4.ЛЮБОВЬ-ЭТО НЕ ЧУВСТВО
Звучит жестоко, но это правда. И счастье тоже. Но услышав такое от гештальтистов, не спешите записывать их в разряд бесчувственных подонков. Любовь и счастье - это состояния, в которых мы пребываем с самыми разными чувствами:нежностью, радостью, интересом, возбуждением, стыдом, раздражением, злостью, ревностью, унижением...У всех своё. То, что обычные люди зовут любовью, гештальтисты зовут близостью, вкладывая в это понятие принятие друг друга двумя людьми - со всеми достоинствами инедостатками. У обычных людей любовь - это больше про слияние, в котором потребности одного могут быть подменены потребностями другого («мы хотим одного и того же», но на самом деле, хочет один, а второй сливается) и чуть линеэкстрасенсорное «понимание» друг друга с полувзгляда (а на самом деле, - попытка удовлетворить партнера по максимуму и наугад, авось, что-то доставит радость), это про идеальный образ друг друга, далекий от реальности… У гештальтистов близость - про свободу в присутствии другого выражать свои потребности и удовлетворять их - вместе или по одному, говорить о своих чувствах друг с другом, оставаясь собой. У обычных людей любовь - это то, что до гроба, а значит про будущее, у гештальтистов близость - это сегодня, потому что завтра может не случиться, никто не ответственен за завтра и получать удовольствие от общения друг с другом надо здесь и сейчас, не обесценивая этот момент тревогами и мечтами за иллюзорное будущее.
5.У МЕНЯ К ТЕБЕ… ГЛУХОЕ РАЗДРАЖЕНИЕ
Да. Это ужасно. Нормальный человек говорит: "По правде сказать, ты меня бесишь!" А другой ему отвечает: "Ну ты и хамло!" На том оба обижаются друг на друга, злятся и, если не бьют друг другу морды, больше стараются не общаться. Но гештальтисты пользуются адресными "я-высказываниями". Это все для того, чтобы раскрыть ретрофлексию (ну не терпеть же нарастающее раздражение), но при этом, - признать свою личную ответственность за испытываемые чувства, как бы говоря: «Это мои чувства к тебе, возможно, причина в них - во мне, а не в тебе... Если мои слова откликаются в тебе стыдом, виной, злостью или недоумением, - то это уже твои чувства!» В общем, после таких слов, гештальтистам становится легче, и они, скорее всего, продолжат общение с вами, ну а то, что вы останетесь с грузом невысказанных в ответ чувств, - ваша ответственность.
Эти подчеркнутые "я-высказывания" также касаются и других чувств, но из-за «я» или «у меня» приобретают косую для русского языка форму, поэтому и пугают непросвещенных собеседников:
- «Я испытываю к тебе интерес»/ «У меня к тебе интерес» - вместо «Ого! Как интересно!»
- «У меня много удивления в связи с этим» - вместо «Это просто удивительно»
- «У меня отвращение при виде тебя!» - вместо «Ну ты и жаба!»
- «Я завидую» - вместо – «Как я рад за тебя!»
- «Я злюсь на тебя!» - вместо – «Ты мерзавец!»
- «Я испытываю досаду!» - вместо – «Опять хрень какая-то...»
Вот так. Любой гештальтист, действительно, придаёт огромное значение тому, что происходит с ним в здесь и сейчас, и общается с миром через осознание себя, выражение своих чувств и своих потребностей. Из-за этого гештальтисты могут казаться инопланетянами с некой эгоцентричной "Я-планеты" - на которой царит сплошное "Я", нет любви и никто никому ничего не должен. На самом деле, это не более, чем первое впечатление! По своему опыту скажу, что более глубокого и продуктивного общения, чем общение, сложившееся в Гештальт-сообществе, у меня не было никогда в жизни.
Алёна Мургина
Мне нравится
Психологическое образование и как бы психологи
Есть очень устойчивая иллюзия насчет того, что психологическое образование позволяет разобраться в себе и решить какие-то проблемы. Это совершенно не так. При этом, руководствуясь этой иллюзией, учиться на психологов нередко (но и не всегда!) идут весьма проблемные в психологическом плане ребята. Имея опыт преподавания и общения со студентами психологического, исторического, лингвистического, художественно-графического факультетов, могу уверенно сказать - психологи и педагоги-психологи в основной своей массе - самые тяжелые. В первую очередь - в плане общения, самостоятельности и инициативности. И выпускается из стен университета вовсе не специалист по работе с людьми и их проблемами.
Этот факт объясняется двумя обстоятельствами.
Первое. В психологии существует серьезный разрыв между академической (научной) и практической психологией. "Академисты" проводят исследования, пишут научные статьи, получают научные степени и, в большинстве своем, преподают в вузах. Практики же делятся на две категории - проводящие тренинги и консультирующие. Совершенно не гарантированно, что тот, кто отлично проводит разного рода тренинги, является одновременно и хорошим консультантом. Чаще эти две категории сосуществуют, не пересекаясь. В вузах преподают лишь немногие и из первой, из второй категорий. Практики могут получить и ученую степень, но это или "для себя", или как следствие прежнего увлечения академической психологией.
Академические психологи могут прекрасно разбираться в своей научной проблематике, но быть совершенно беспомощными как в разрешении своих проблем, так и в помощи другим людям. Почему? Потому что достижения академической психологии в большинстве своем никак не отражаются в работе практиков. Хотя бы потому, что психолог-ученый ориентирован не на решение проблемы клиента, а на изучение свойств человеческой психики. Так вот. Учебные программы по подготовке психологов в России ориентированы на подготовку именно ученых-психологов, а не практиков. Масса часов по теоретическим дисциплинам, математической статистике, психодиагностике, и мало - на практику. В каких-то вузах эту проблему решают факультативно, за счет дополнительных занятий. в каких-то не решают никак. Получаются научные работники, а не практики.
И выходит на просторы России легион психологов, знающих огромный пласт теоретической литературы, с дикой кашей в голове и с минимальным представлением о том, КАК работать с клиентом. Они хорошо знают, ЧТО нужно сделать, но при этом не знают или не умеют, как это делать. Иногда диалог на занятиях протекает в таком ключе:
- Итак, что нужно сделать в таком-то и таком-то случае?
- Нужно сделать то-то и то-то.
- Хорошо, а как это сделать?
- Ну, необходимо узнать причины...
- Это понятно. Я спрашиваю, КАК выяснить причины, если клиент не особо расположен к вам?
- Ну... Нужно его к себе расположить.
- КАК?
И на этом - ступор. Если я еще добавлю что-то вроде того, "как потом работать, когда выявили причины", то и вовсе воцаряется неловкое молчание.
На психологических форумах хорошо заметны именно такие вот психологи - они подробно говорят о ваших проблемах, ставят диагнозы, но как только речь заходит о том, что и как делать, то они ограничиваются чем-то вроде "надо поднять себе самооценку... Ну, там аффирмации...".
Второе обстоятельство. Знание о своей проблеме никак не помогает ее разрешить. Вот, знает человек, что он не пунктуален или что он переедает. Это как-то принципиально меняет ситуацию? Он может даже знать, что его переедание связано с тревогой, которую он испытывает, когда думает о будущем. И продолжает тревожиться и есть. Знание создает иллюзию контроля и немного успокаивает, сбивает мотивацию на перемены. Поэтому так трудно бывает работать с психологами или со студентами: "мы это все уже знаем...". Для того, чтобы разрешить проблему, нужно вставать, и идти к психологу, проходить личную терапию. Но этого - не происходит. Вуз не может обеспечить личную терапию для всех студентов, она - личное дело. И некоторые из учащихся по собственной инициативе получают важный клиентский опыт.
Но клиентского опыта - мало, нужен опыт и терапевта. А его можно получить, учась на специальных, вневузовских учебных курсах, организуемых частными центрами психотерапии или государственными, но факультативно, в качестве дополнительного образования. И опять-таки - туда идут учиться единицы из начинающих психологов.
В конечном итоге диплом психолога является лишь подтверждением тому, что данный человек что-то знает про науку о психике человека (скорее всего - фрагментарно), и не более того. Ничего про его умения он сказать не может. Если у выпускника есть только диплом и больше ничего, и он начинает давать частные консультации, то он, чаще всего, всеми силами работает на дискредитацию профессии, пряча собственную тревогу за уверенным видом и раздачей советов.
Если студент учился хорошо, то он имеет неплохую базу для начала реального обучения на психолога.
Исключения конечно же есть. Но они все же исключения.
Илья Латыпов
Есть очень устойчивая иллюзия насчет того, что психологическое образование позволяет разобраться в себе и решить какие-то проблемы. Это совершенно не так. При этом, руководствуясь этой иллюзией, учиться на психологов нередко (но и не всегда!) идут весьма проблемные в психологическом плане ребята. Имея опыт преподавания и общения со студентами психологического, исторического, лингвистического, художественно-графического факультетов, могу уверенно сказать - психологи и педагоги-психологи в основной своей массе - самые тяжелые. В первую очередь - в плане общения, самостоятельности и инициативности. И выпускается из стен университета вовсе не специалист по работе с людьми и их проблемами.
Этот факт объясняется двумя обстоятельствами.
Первое. В психологии существует серьезный разрыв между академической (научной) и практической психологией. "Академисты" проводят исследования, пишут научные статьи, получают научные степени и, в большинстве своем, преподают в вузах. Практики же делятся на две категории - проводящие тренинги и консультирующие. Совершенно не гарантированно, что тот, кто отлично проводит разного рода тренинги, является одновременно и хорошим консультантом. Чаще эти две категории сосуществуют, не пересекаясь. В вузах преподают лишь немногие и из первой, из второй категорий. Практики могут получить и ученую степень, но это или "для себя", или как следствие прежнего увлечения академической психологией.
Академические психологи могут прекрасно разбираться в своей научной проблематике, но быть совершенно беспомощными как в разрешении своих проблем, так и в помощи другим людям. Почему? Потому что достижения академической психологии в большинстве своем никак не отражаются в работе практиков. Хотя бы потому, что психолог-ученый ориентирован не на решение проблемы клиента, а на изучение свойств человеческой психики. Так вот. Учебные программы по подготовке психологов в России ориентированы на подготовку именно ученых-психологов, а не практиков. Масса часов по теоретическим дисциплинам, математической статистике, психодиагностике, и мало - на практику. В каких-то вузах эту проблему решают факультативно, за счет дополнительных занятий. в каких-то не решают никак. Получаются научные работники, а не практики.
И выходит на просторы России легион психологов, знающих огромный пласт теоретической литературы, с дикой кашей в голове и с минимальным представлением о том, КАК работать с клиентом. Они хорошо знают, ЧТО нужно сделать, но при этом не знают или не умеют, как это делать. Иногда диалог на занятиях протекает в таком ключе:
- Итак, что нужно сделать в таком-то и таком-то случае?
- Нужно сделать то-то и то-то.
- Хорошо, а как это сделать?
- Ну, необходимо узнать причины...
- Это понятно. Я спрашиваю, КАК выяснить причины, если клиент не особо расположен к вам?
- Ну... Нужно его к себе расположить.
- КАК?
И на этом - ступор. Если я еще добавлю что-то вроде того, "как потом работать, когда выявили причины", то и вовсе воцаряется неловкое молчание.
На психологических форумах хорошо заметны именно такие вот психологи - они подробно говорят о ваших проблемах, ставят диагнозы, но как только речь заходит о том, что и как делать, то они ограничиваются чем-то вроде "надо поднять себе самооценку... Ну, там аффирмации...".
Второе обстоятельство. Знание о своей проблеме никак не помогает ее разрешить. Вот, знает человек, что он не пунктуален или что он переедает. Это как-то принципиально меняет ситуацию? Он может даже знать, что его переедание связано с тревогой, которую он испытывает, когда думает о будущем. И продолжает тревожиться и есть. Знание создает иллюзию контроля и немного успокаивает, сбивает мотивацию на перемены. Поэтому так трудно бывает работать с психологами или со студентами: "мы это все уже знаем...". Для того, чтобы разрешить проблему, нужно вставать, и идти к психологу, проходить личную терапию. Но этого - не происходит. Вуз не может обеспечить личную терапию для всех студентов, она - личное дело. И некоторые из учащихся по собственной инициативе получают важный клиентский опыт.
Но клиентского опыта - мало, нужен опыт и терапевта. А его можно получить, учась на специальных, вневузовских учебных курсах, организуемых частными центрами психотерапии или государственными, но факультативно, в качестве дополнительного образования. И опять-таки - туда идут учиться единицы из начинающих психологов.
В конечном итоге диплом психолога является лишь подтверждением тому, что данный человек что-то знает про науку о психике человека (скорее всего - фрагментарно), и не более того. Ничего про его умения он сказать не может. Если у выпускника есть только диплом и больше ничего, и он начинает давать частные консультации, то он, чаще всего, всеми силами работает на дискредитацию профессии, пряча собственную тревогу за уверенным видом и раздачей советов.
Если студент учился хорошо, то он имеет неплохую базу для начала реального обучения на психолога.
Исключения конечно же есть. Но они все же исключения.
Илья Латыпов
Мне нравится
Потерявшие радость жизни
Почему-то их можно определить не сразу. Иногда они выглядят подавленными и грустными и сразу говорят об этом. Иногда производят впечатление вполне довольных и жизнерадостных людей. Бывает, что внезапно я остро чувствую, что мы говорим не о том, чего-то старательно избегаем, но это нечто неуловимое, непонятное, как хищная тень, которую краем глаза замечаешь на долю секунды – но на такую короткую, что потом сомневаешься – может, показалось?
И все же тень возвращается вновь и вновь. Я становлюсь более внимательной. Чувствую. Замечаю. Ловлю собственные сложные оттенки переживаний и телесных ощущений. И в какой-то момент это случается. Случается очень по-разному, но в какой-то момент вдруг будто бы приоткрывается дверь в темный подвал, откуда тянет могильной сыростью, холодом и пустотой.
Мой клиент, человек напротив, произносит эти слова. Они звучат-по-разному, но смысл всегда один.
В его жизни нет радости. Он ни от чего не получает удовольствия – ни от близких отношений, ни от еды, ни от музыки, чтения, секса, общения…
У него пусто внутри – будто бы кто-то волшебным образом забрал всё хорошее, доброе, теплое, приятное, надежное, возбуждающее, живое…
Но за каждой такой историей стоит человек – или люди, которые «высосали» радость.
…Бабушка, которая рассказывала вместо сказок на ночь страшные, кровавые истории о коллективизации, Голодоморе и войне.
…Родители, произведшие на свет пятерых детей, но переложившие все заботы о них на старшего ребенка.
…Муж, не разрешающий жене пользоваться косметикой, модно одеваться, встречаться с подругами и родственниками – «ты жена и мать!».
…Начальница, издевающаяся над молодым сотрудником, унижающая, оскорбляющая и лишающая премии.
И много, много, очень много других историй, где за каждой пустотой, болью, печалью, оцепенением, окаменением, омертвением стоит Другой. Поэтому в последнее время в терапевтической работе я ищу их – дементоров, высасывающих или уже высосавших радость.
Метафора дементоров из «Гарри Поттера» позволяет лучше понять состояние наших клиентов. Римус Люпин характеризует их следующим образом: «Дементоры — самые отвратительные существа на свете. Они живут там, где тьма и гниль, приносят уныние и гибель. Они отовсюду высасывают счастье, надежду, мир...». Дементоры слепы – им все равно, из кого «сосать» позитивные эмоции. Но они им нужны для выживания – они ими питаются. Самая страшная казнь – это так называемый «поцелуй дементора», в результате которого человек перестает существовать как разумное существо, потому что дементор забирает его душу.
Дементоры повсюду. Они ждут нас на работе, в семье, в магазине, общественном транспорте. От них моментально портится настроение. От них хочется бежать. Но если дементор живет рядом с тобой, а ты маленький, беспомощный ребенок – сбежать от него невозможно. Самая тяжелая ситуация существует у тех клиентов, кто долгое время жил с дементором, не имея возможности уйти в силу возраста, отсутствия денег, профессии... И самое страшное – в отсутствии защиты.
Но в «Гарри Поттере» описана не только «проблема» - там есть и «решение».
Решение – это Патронус.
Патронус – это защитник. Его можно вызвать при помощи заклинания и хороших воспоминаний. Независимо от его формы – огромный олень или маленькая мышка – он способен прогнать стаю дементоров.
И это – прямое описание технологии работы с людьми, чья энергия и радость постоянно «подсасывается» дементорами. Были ли у человека эпизоды «встреч с дементорами» в прошлом, в результате которого возникли травмы, живет ли он с дементором в настоящем – для возвращения к нормальному уровню витальности ему нужен Патронус.
В современной психотерапии «Патронус» - это ресурсы и резервы клиента. Прежде чем опускаться в «воронку травмы» и начинать разбираться с тяжелыми воспоминаниями, болезненными событиями, непройденными кризисами, непережитыми потрясениями, особенно если они носили хронический характер, важно найти «точки опоры».
Я иногда предлагаю клиентам следующую технику – «Вызов Патронуса»: «Представьте самое радостное, самое счастливое воспоминание своей жизни. Сколько лет тогда Вам было? Где это произошло? Какие люди были рядом? Что с Вами произошло? Что вы делали? Что Вы чувствовали? Каким Вы были в этот момент?
А теперь представьте образ, который воплощает всё: ситуацию, Вас, чувства… Возьмите бумагу, карандаш и нарисуйте этот образ… А теперь, когда Вы его представили и нарисовали, постарайтесь зафиксировать свои переживания – радость, удовольствие, восторг, ощущение силы, нужности, включенности, принадлежности… Подумайте о короткой фразе, которая позволит вернуться к этому воспоминанию… Это – Ваши волшебные слова для «вызова Патронуса». Запомните их».
Теперь каждый раз, когда к Вам приближается внешний или внутренний дементор в виде воспоминаний – сосредоточьтесь на воспоминании, образе и произнесите слова. Представьте, что рядом с Вами возникает светлое облако, и из него выходит Ваш Патронус, который прогоняет дементора. Представьте, как он это делает, раз за разом, ослабляя дементора и придавая Вам сил.
Потому что жить без радости невозможно.
Наталья Олифирович
Почему-то их можно определить не сразу. Иногда они выглядят подавленными и грустными и сразу говорят об этом. Иногда производят впечатление вполне довольных и жизнерадостных людей. Бывает, что внезапно я остро чувствую, что мы говорим не о том, чего-то старательно избегаем, но это нечто неуловимое, непонятное, как хищная тень, которую краем глаза замечаешь на долю секунды – но на такую короткую, что потом сомневаешься – может, показалось?
И все же тень возвращается вновь и вновь. Я становлюсь более внимательной. Чувствую. Замечаю. Ловлю собственные сложные оттенки переживаний и телесных ощущений. И в какой-то момент это случается. Случается очень по-разному, но в какой-то момент вдруг будто бы приоткрывается дверь в темный подвал, откуда тянет могильной сыростью, холодом и пустотой.
Мой клиент, человек напротив, произносит эти слова. Они звучат-по-разному, но смысл всегда один.
В его жизни нет радости. Он ни от чего не получает удовольствия – ни от близких отношений, ни от еды, ни от музыки, чтения, секса, общения…
У него пусто внутри – будто бы кто-то волшебным образом забрал всё хорошее, доброе, теплое, приятное, надежное, возбуждающее, живое…
Но за каждой такой историей стоит человек – или люди, которые «высосали» радость.
…Бабушка, которая рассказывала вместо сказок на ночь страшные, кровавые истории о коллективизации, Голодоморе и войне.
…Родители, произведшие на свет пятерых детей, но переложившие все заботы о них на старшего ребенка.
…Муж, не разрешающий жене пользоваться косметикой, модно одеваться, встречаться с подругами и родственниками – «ты жена и мать!».
…Начальница, издевающаяся над молодым сотрудником, унижающая, оскорбляющая и лишающая премии.
И много, много, очень много других историй, где за каждой пустотой, болью, печалью, оцепенением, окаменением, омертвением стоит Другой. Поэтому в последнее время в терапевтической работе я ищу их – дементоров, высасывающих или уже высосавших радость.
Метафора дементоров из «Гарри Поттера» позволяет лучше понять состояние наших клиентов. Римус Люпин характеризует их следующим образом: «Дементоры — самые отвратительные существа на свете. Они живут там, где тьма и гниль, приносят уныние и гибель. Они отовсюду высасывают счастье, надежду, мир...». Дементоры слепы – им все равно, из кого «сосать» позитивные эмоции. Но они им нужны для выживания – они ими питаются. Самая страшная казнь – это так называемый «поцелуй дементора», в результате которого человек перестает существовать как разумное существо, потому что дементор забирает его душу.
Дементоры повсюду. Они ждут нас на работе, в семье, в магазине, общественном транспорте. От них моментально портится настроение. От них хочется бежать. Но если дементор живет рядом с тобой, а ты маленький, беспомощный ребенок – сбежать от него невозможно. Самая тяжелая ситуация существует у тех клиентов, кто долгое время жил с дементором, не имея возможности уйти в силу возраста, отсутствия денег, профессии... И самое страшное – в отсутствии защиты.
Но в «Гарри Поттере» описана не только «проблема» - там есть и «решение».
Решение – это Патронус.
Патронус – это защитник. Его можно вызвать при помощи заклинания и хороших воспоминаний. Независимо от его формы – огромный олень или маленькая мышка – он способен прогнать стаю дементоров.
И это – прямое описание технологии работы с людьми, чья энергия и радость постоянно «подсасывается» дементорами. Были ли у человека эпизоды «встреч с дементорами» в прошлом, в результате которого возникли травмы, живет ли он с дементором в настоящем – для возвращения к нормальному уровню витальности ему нужен Патронус.
В современной психотерапии «Патронус» - это ресурсы и резервы клиента. Прежде чем опускаться в «воронку травмы» и начинать разбираться с тяжелыми воспоминаниями, болезненными событиями, непройденными кризисами, непережитыми потрясениями, особенно если они носили хронический характер, важно найти «точки опоры».
Я иногда предлагаю клиентам следующую технику – «Вызов Патронуса»: «Представьте самое радостное, самое счастливое воспоминание своей жизни. Сколько лет тогда Вам было? Где это произошло? Какие люди были рядом? Что с Вами произошло? Что вы делали? Что Вы чувствовали? Каким Вы были в этот момент?
А теперь представьте образ, который воплощает всё: ситуацию, Вас, чувства… Возьмите бумагу, карандаш и нарисуйте этот образ… А теперь, когда Вы его представили и нарисовали, постарайтесь зафиксировать свои переживания – радость, удовольствие, восторг, ощущение силы, нужности, включенности, принадлежности… Подумайте о короткой фразе, которая позволит вернуться к этому воспоминанию… Это – Ваши волшебные слова для «вызова Патронуса». Запомните их».
Теперь каждый раз, когда к Вам приближается внешний или внутренний дементор в виде воспоминаний – сосредоточьтесь на воспоминании, образе и произнесите слова. Представьте, что рядом с Вами возникает светлое облако, и из него выходит Ваш Патронус, который прогоняет дементора. Представьте, как он это делает, раз за разом, ослабляя дементора и придавая Вам сил.
Потому что жить без радости невозможно.
Наталья Олифирович
Мне нравится
Человек никогда не сможет иметь истинных и длительных отношений с другими и никогда не сможет полюбить, если он не может выразить всех четырех чувств, обязательных для этого (гнев, страх, обида, доверие). Только тогда, когда мы способны показать, что гневаемся, боимся, обижаемся или верим, — только тогда мы сможем полюбить. Только тогда, когда мы можем открыто показать друг другу свои чувства и сказать открыто о них, — только тогда мы сможем почувствовать душевную близость — что, кстати, ничуть не менее приятно, чем близость физическая.
Эверетт Шостром
Эверетт Шостром
Мне нравится
«Теории воспитания - спекуляция»
Психолог Людмила Петрановская рассказала, как избавиться от чувства вины перед ребенком, объяснила, можно ли давать школьникам полную свободу, и зачем на самом деле нужны книги по воспитанию.
Сейчас родители с одной стороны стали уделять больше внимания своим отношениям с ребенком, стараются перестать орать и раздражаться, стать внимательнее, а с другой - постоянно чувствуют вину за каждый срыв, неодобрение и прошлые ошибки. Вот что с этим делать? Как от этой вины избавиться?
Да, это бич современного времени, я для этого использую термин "родительский невроз". Родители все время очень беспокойно и эмоционально переживают из-за всего, связанного с детьми. Есть ситуации понятные - ребенок болен или что-то серьезное случилось, но переживают-то в основном из-за вещей, не несущих угрозы - поведение в школе, много или мало времени я провожу с ребенком и так далее. Как будто у нас у всех базовая неуверенность в своем праве быть родителями. Мне кажется, у этого много факторов: есть поколенческие факторы, потому что сейчас становятся молодыми родителями люди, чьи родители, в свою очередь, часто были обделены в детстве вниманием. Эти нынешние бабушки и дедушки когда-то, став родителями, действовали агрессией, шантажом, унижением, потому что сами не были вполне взрослыми.
Сегодня молодые мамы так не хотят, а как по-другому - не знают. У них часто много претензий к своим родителям и ровно столько же претензий к себе, потому что как только ты задираешь планку слишком высоко, она начинает бить тебя по голове. И если родитель сильно страдает из-за обиды на своих родителей или чувства вины по отношению к своим детям, то ему неплохо бы личную терапию пройти. А в целом, мне кажется, тут нужно просто понимать, что все наши представления о том, как надо растить детей, они относительны. 20 лет назад считали по-другому, и через 20 лет будут считать по-другому. И есть куча стран и культур, где детей воспитывают каким-то совсем иначе, чем мы, и дети там вырастают, и все неплохо. А мы на них смотрим и думаем - о боже, у этих дети никогда суп не едят, у тех - туалет на улице, а вот у этих дети с 3 лет уже работают. Кто-то на нас бы посмотрел и подумал – сумасшедшие, до 12 лет ребенка на улицу не пускают, кормят непонятно чем, дерзить родителям разрешают. Все это довольно относительно.
Суп это понятно, но ведь цель любого родителя - воспитать счастливого человека. А когда ты счастлив, неважно, на улице у тебя туалет или ты живешь в трехэтажном доме, тебе комфортно с самим собой.
О, ну это тоже ловушка современного родителя: надо сделать так, чтоб ребенок вырос счастливым. Да как на это можно вообще закладываться? Представьте, что кто-то потратил все свои ресурсы ради того, чтоб вы были счастливы, а у вас осенняя хандра или несчастная любовь. И вы чувствуете себя виноватым из-за того, что в данный момент вы несчастливы. То есть, мало того, что вам плохо сейчас – вы еще и сволочь получаетесь, подвели близких людей. Как вообще можно закладываться на то, чтоб ребенок был счастлив? У него может быть подростковая депрессия, расставание с любимым, друг умер, личный кризис, да мало ли что!
А как же понятие контейнирования? Оно же именно для того, чтоб научить ребенка как можно менее травматично переживать, условно, несчастную любовь и прочие напасти.
Нет, контейнирование не для того, чтобы меньше переживать. Оно не для того, чтоб ребенок получился таким позитивным придурком - хаха, все умерли, а мне пофигу, потому что меня мамочка в детстве любила. Суть контейнирования не в том, чтоб не расстраиваться, а в том, чтобы человек в момент трагедии, осознавая, что он не в состоянии справится со своими переживаниями, шел бы за помощью не к бутылке водки, а к другим людям и получал бы от них поддержку. Ясно, что у взрослого человека большой запас самоконтейнирования, но если ситуация действительно серьезна, здоровый человек идет к живым людям, которые могут ему посочувствовать, а не к суррогатам типа шопинга, денег, водки. Контейнирование нужно как раз для того, чтобы переживать более глубоко и полно, а не прятаться от чувств, не заглушать их, боясь, что не сможешь справиться.
Хорошо, вот если вернуться к современным советам «правильного» родительства: сейчас почти все популярные психологи советуют давать ребенку как можно больше выбора, не заставлять учиться, дать возможность почувствовать интерес. Можно как-то с этой свободой переборщить?
Я не думаю, что есть общий для всех рецепт. И заставлять и не заставлять - все имеет свою цену. Если вы заставляете, то, во-первых, это утомительно, требует времени и сил, а во-вторых, вы лишаете ребенка возможности делать самостоятельный выбор, и, вдобавок, портите ваши с ним отношения. Если вы не заставляете, выбор может оказаться непосильным для ребенка, вызывать у него тревогу. Есть риск, что накопятся проблемы, а ребенок вам потом предъявит претензии, почему , мол, его не заставили доучиться и он не получил лучшее образование. Ребенок - это формирующаяся субъектность, он еще не вполне субъектен и уже не вполне не субъектен. С грудными младенцами мы вопросами выбора не задаемся - понятно, что такой малыш пока не субъектен, и максимальная свобода, которую мы можем ему предоставить, это кормить не по часам, а по требованию. Но нам хочется, чтобы к 18 годам ребенок стал полностью субъектным - мог бы принимать решения, выбрать себе профессию, супруга, способ жить. То есть, все время между младенчеством и 18 годами должно быть потрачено на формирование субъектности. Но у ребенка нет на лбу датчика, который бы указывал на состояние его готовности принимать решения - сегодня он готов на 37 процентов, а вот уже на 62. Поэтому задача родителей всегда состоит в том, чтоб понять, насколько ребенок может принимать решения уже сейчас.
Это сложно. Критерии тут неясны и мы постоянно ошибаемся. Одним кажется, что ребенок меньше, чем он есть на самом деле, они контролируют и опекают, где не надо. Другие дают ему слишком много свободы и ответственности - и ошибаются в другую сторону, ребенок при этом чувствует себя тревожным и брошенным. Нет никакого способа просчитать эту готовность к решениям на конкретном ребенке. Тут нужна постоянная включенность и возможность гибкого маневра - если ты видишь, что забросил ребенка и он как-то уж очень сильно просел, отстал в школе, запутался, то нужно немножко добавить присутствия, и на время ограничить свободу выбора. Если видишь, что твой контроль его уже достал и он может справляться сам – отступить, дать больше свободы. Все время ошибаться и по возможности исправлять ошибки – иначе никак.
Вот как тут жить без вины, когда на родителе лежит такая гигантская ответственность? Дал свободу - ребенок стал тревожным, раздражался - взрослая дочь страдает неуверенностью, заставлял учиться - испортил отношения. Тут куда ни повернись - везде сплошной вред от родителей!
Мир через это давно прошел и уже расслабился. На Западе это была фишка 70-х годов - там все на свете объясняли воспитанием, от аутизма до гиперактивности и астмы. Восторг неофитов в психологии развития. Такие объяснительные схемы очень мощны, потому что таким образом можно объяснить широким массам вообще все, что угодно. Объяснить материнским воспитанием точно можно любое проявление человека. В любых отношениях всегда кто-то передавливает, не всегда чутко реагирует или еще что-то. Поскольку каждому родителю всегда есть, за что себя упрекнуть, то любые косяки ребенка можно объяснить тем, что ты недобдел или перебдел. И эти схемы обладают невероятной магией, в них всегда легко поверить. Но как это работает наверняка - никто не знает.
Чтобы подобные утверждения были достоверными, нужны исследования, которые провести просто невозможно. Мы же не можем взять одного и того же ребенка и сделать так, чтоб он сначала прожил всю жизнь с мамой, которая раздражалась и орала, а потом вернуть его в младенчество и дать ему другую маму. Сравнить его с другим ребенком, у которого в жизни все было ровно так же, только мама не орала, тоже невозможно. Это должны быть выборки на сотни тысяч. А еще поди отдели: на этого мама орала и потому он, например, гиперактивный, или он был гиперактивный, и потому мама истощалась и орала.
Важно помнить, что большая часть того, что говорится о влиянии родителей на детей, в том числе и то, что я говорю, это домыслы и обобщения. У нас нет достоверных исследований. Они наверное когда-нибудь появятся, потому что, например, сейчас все больше исследований связаны с прямым наблюдением за активностью мозга. Возможно, как только появится возможность отслеживать реакции человека напрямую, мы будем больше знать и понимать о причинно-следственных связях в деле воспитания. Но пока что большая часть теорий воспитания и развития это спекуляции. Это не значит, что оно бесполезно и не работает – это значит, что отношение родителей к книгам по воспитанию должно быть строго потребительским. Если я читаю эту книгу и мне хочется пойти обнять и поцеловать своего ребенка, хочется меняться - значит она мне подходит. Если я после этой книги чувствую себя виноватым и ужасным и хочу повеситься, она мне не подходит. Потому что, по моему убеждению, все, что делает родителя виноватым и несчастным, вредно и ребенку. А все, что делает родителя более спокойным и уверенным, для ребенка хорошо. Важно после прочтения книги по воспитанию испытывать тепло и нежность к ребенку, а не тревогу в жанре «как бы не допустить, чтоб он распоясался» или «как бы не сделать его невротиком».
Кстати, и правда - бывает же, что в одной и той же семье вырастают совершенно разные дети. Например, один учится, а другой сидит в компьютере целыми днями. Выходит, не все обусловлено поведением родителей.
Например, да, дети выросли в одной семье, но, когда родился первый, родители были спокойные и счастливые, а когда появился второй, были проблемы с деньгами. Всегда есть разный контекст. Да и одно и то же событие всегда влияет на разных детей по-разному. Плюс дети в одной семье часто могут бессознательно распределять между собою функции: я буду мамина радость, а я - гордость, а я буду делать так, чтоб родители не расслаблялись. Даже близнецы могут очень по-разному себя вести - не все от родителей зависит. Мы же живые люди, у нас есть свобода воли, личные особенности, мы же не роботы, в которых можно заложить один и тот же определенный алгоритм.
Хорошо, но есть же какая-то программа-минимум, которую должен выполнять, условно, «хороший родитель»? Понятно, что бить ребенка - недопустимо. А что-то не настолько очевидное?
Все, что требуется от родителя, это жить своей жизнью и быть внимательным к своему ребенку. Это не значит, что нужно делать все, что он хочет и всегда быть рядом с ним. Нужно просто всегда сохранять канал связи открытым. Если вы видите, что ребенку нужна ваша помощь, нужно быть готовым все бросить и быть с ним. Но включать этот режим нужно в действительно серьезные моменты. Представьте, что было бы, если б мы удовлетворяли абсолютно все потребности своего ребенка, делая так, чтоб он никогда не страдал? Помните, в мультфильме «Валл-И»: космический корабль-санаторий, на котором поселили людей, это такая идеальная мама, оберегающая их от малейших неприятностей. В результате люди там превратились в жировые пузыри, неспособные самостоятельно даже ходить и жевать пищу. Вряд ли это то, чего бы мы хотели. Вообще, главное, всегда нужно помнить о том, что дети нам даны не в каторгу, а для радости - в этом весь смысл.
Ольга Уткина
Психолог Людмила Петрановская рассказала, как избавиться от чувства вины перед ребенком, объяснила, можно ли давать школьникам полную свободу, и зачем на самом деле нужны книги по воспитанию.
Сейчас родители с одной стороны стали уделять больше внимания своим отношениям с ребенком, стараются перестать орать и раздражаться, стать внимательнее, а с другой - постоянно чувствуют вину за каждый срыв, неодобрение и прошлые ошибки. Вот что с этим делать? Как от этой вины избавиться?
Да, это бич современного времени, я для этого использую термин "родительский невроз". Родители все время очень беспокойно и эмоционально переживают из-за всего, связанного с детьми. Есть ситуации понятные - ребенок болен или что-то серьезное случилось, но переживают-то в основном из-за вещей, не несущих угрозы - поведение в школе, много или мало времени я провожу с ребенком и так далее. Как будто у нас у всех базовая неуверенность в своем праве быть родителями. Мне кажется, у этого много факторов: есть поколенческие факторы, потому что сейчас становятся молодыми родителями люди, чьи родители, в свою очередь, часто были обделены в детстве вниманием. Эти нынешние бабушки и дедушки когда-то, став родителями, действовали агрессией, шантажом, унижением, потому что сами не были вполне взрослыми.
Сегодня молодые мамы так не хотят, а как по-другому - не знают. У них часто много претензий к своим родителям и ровно столько же претензий к себе, потому что как только ты задираешь планку слишком высоко, она начинает бить тебя по голове. И если родитель сильно страдает из-за обиды на своих родителей или чувства вины по отношению к своим детям, то ему неплохо бы личную терапию пройти. А в целом, мне кажется, тут нужно просто понимать, что все наши представления о том, как надо растить детей, они относительны. 20 лет назад считали по-другому, и через 20 лет будут считать по-другому. И есть куча стран и культур, где детей воспитывают каким-то совсем иначе, чем мы, и дети там вырастают, и все неплохо. А мы на них смотрим и думаем - о боже, у этих дети никогда суп не едят, у тех - туалет на улице, а вот у этих дети с 3 лет уже работают. Кто-то на нас бы посмотрел и подумал – сумасшедшие, до 12 лет ребенка на улицу не пускают, кормят непонятно чем, дерзить родителям разрешают. Все это довольно относительно.
Суп это понятно, но ведь цель любого родителя - воспитать счастливого человека. А когда ты счастлив, неважно, на улице у тебя туалет или ты живешь в трехэтажном доме, тебе комфортно с самим собой.
О, ну это тоже ловушка современного родителя: надо сделать так, чтоб ребенок вырос счастливым. Да как на это можно вообще закладываться? Представьте, что кто-то потратил все свои ресурсы ради того, чтоб вы были счастливы, а у вас осенняя хандра или несчастная любовь. И вы чувствуете себя виноватым из-за того, что в данный момент вы несчастливы. То есть, мало того, что вам плохо сейчас – вы еще и сволочь получаетесь, подвели близких людей. Как вообще можно закладываться на то, чтоб ребенок был счастлив? У него может быть подростковая депрессия, расставание с любимым, друг умер, личный кризис, да мало ли что!
А как же понятие контейнирования? Оно же именно для того, чтоб научить ребенка как можно менее травматично переживать, условно, несчастную любовь и прочие напасти.
Нет, контейнирование не для того, чтобы меньше переживать. Оно не для того, чтоб ребенок получился таким позитивным придурком - хаха, все умерли, а мне пофигу, потому что меня мамочка в детстве любила. Суть контейнирования не в том, чтоб не расстраиваться, а в том, чтобы человек в момент трагедии, осознавая, что он не в состоянии справится со своими переживаниями, шел бы за помощью не к бутылке водки, а к другим людям и получал бы от них поддержку. Ясно, что у взрослого человека большой запас самоконтейнирования, но если ситуация действительно серьезна, здоровый человек идет к живым людям, которые могут ему посочувствовать, а не к суррогатам типа шопинга, денег, водки. Контейнирование нужно как раз для того, чтобы переживать более глубоко и полно, а не прятаться от чувств, не заглушать их, боясь, что не сможешь справиться.
Хорошо, вот если вернуться к современным советам «правильного» родительства: сейчас почти все популярные психологи советуют давать ребенку как можно больше выбора, не заставлять учиться, дать возможность почувствовать интерес. Можно как-то с этой свободой переборщить?
Я не думаю, что есть общий для всех рецепт. И заставлять и не заставлять - все имеет свою цену. Если вы заставляете, то, во-первых, это утомительно, требует времени и сил, а во-вторых, вы лишаете ребенка возможности делать самостоятельный выбор, и, вдобавок, портите ваши с ним отношения. Если вы не заставляете, выбор может оказаться непосильным для ребенка, вызывать у него тревогу. Есть риск, что накопятся проблемы, а ребенок вам потом предъявит претензии, почему , мол, его не заставили доучиться и он не получил лучшее образование. Ребенок - это формирующаяся субъектность, он еще не вполне субъектен и уже не вполне не субъектен. С грудными младенцами мы вопросами выбора не задаемся - понятно, что такой малыш пока не субъектен, и максимальная свобода, которую мы можем ему предоставить, это кормить не по часам, а по требованию. Но нам хочется, чтобы к 18 годам ребенок стал полностью субъектным - мог бы принимать решения, выбрать себе профессию, супруга, способ жить. То есть, все время между младенчеством и 18 годами должно быть потрачено на формирование субъектности. Но у ребенка нет на лбу датчика, который бы указывал на состояние его готовности принимать решения - сегодня он готов на 37 процентов, а вот уже на 62. Поэтому задача родителей всегда состоит в том, чтоб понять, насколько ребенок может принимать решения уже сейчас.
Это сложно. Критерии тут неясны и мы постоянно ошибаемся. Одним кажется, что ребенок меньше, чем он есть на самом деле, они контролируют и опекают, где не надо. Другие дают ему слишком много свободы и ответственности - и ошибаются в другую сторону, ребенок при этом чувствует себя тревожным и брошенным. Нет никакого способа просчитать эту готовность к решениям на конкретном ребенке. Тут нужна постоянная включенность и возможность гибкого маневра - если ты видишь, что забросил ребенка и он как-то уж очень сильно просел, отстал в школе, запутался, то нужно немножко добавить присутствия, и на время ограничить свободу выбора. Если видишь, что твой контроль его уже достал и он может справляться сам – отступить, дать больше свободы. Все время ошибаться и по возможности исправлять ошибки – иначе никак.
Вот как тут жить без вины, когда на родителе лежит такая гигантская ответственность? Дал свободу - ребенок стал тревожным, раздражался - взрослая дочь страдает неуверенностью, заставлял учиться - испортил отношения. Тут куда ни повернись - везде сплошной вред от родителей!
Мир через это давно прошел и уже расслабился. На Западе это была фишка 70-х годов - там все на свете объясняли воспитанием, от аутизма до гиперактивности и астмы. Восторг неофитов в психологии развития. Такие объяснительные схемы очень мощны, потому что таким образом можно объяснить широким массам вообще все, что угодно. Объяснить материнским воспитанием точно можно любое проявление человека. В любых отношениях всегда кто-то передавливает, не всегда чутко реагирует или еще что-то. Поскольку каждому родителю всегда есть, за что себя упрекнуть, то любые косяки ребенка можно объяснить тем, что ты недобдел или перебдел. И эти схемы обладают невероятной магией, в них всегда легко поверить. Но как это работает наверняка - никто не знает.
Чтобы подобные утверждения были достоверными, нужны исследования, которые провести просто невозможно. Мы же не можем взять одного и того же ребенка и сделать так, чтоб он сначала прожил всю жизнь с мамой, которая раздражалась и орала, а потом вернуть его в младенчество и дать ему другую маму. Сравнить его с другим ребенком, у которого в жизни все было ровно так же, только мама не орала, тоже невозможно. Это должны быть выборки на сотни тысяч. А еще поди отдели: на этого мама орала и потому он, например, гиперактивный, или он был гиперактивный, и потому мама истощалась и орала.
Важно помнить, что большая часть того, что говорится о влиянии родителей на детей, в том числе и то, что я говорю, это домыслы и обобщения. У нас нет достоверных исследований. Они наверное когда-нибудь появятся, потому что, например, сейчас все больше исследований связаны с прямым наблюдением за активностью мозга. Возможно, как только появится возможность отслеживать реакции человека напрямую, мы будем больше знать и понимать о причинно-следственных связях в деле воспитания. Но пока что большая часть теорий воспитания и развития это спекуляции. Это не значит, что оно бесполезно и не работает – это значит, что отношение родителей к книгам по воспитанию должно быть строго потребительским. Если я читаю эту книгу и мне хочется пойти обнять и поцеловать своего ребенка, хочется меняться - значит она мне подходит. Если я после этой книги чувствую себя виноватым и ужасным и хочу повеситься, она мне не подходит. Потому что, по моему убеждению, все, что делает родителя виноватым и несчастным, вредно и ребенку. А все, что делает родителя более спокойным и уверенным, для ребенка хорошо. Важно после прочтения книги по воспитанию испытывать тепло и нежность к ребенку, а не тревогу в жанре «как бы не допустить, чтоб он распоясался» или «как бы не сделать его невротиком».
Кстати, и правда - бывает же, что в одной и той же семье вырастают совершенно разные дети. Например, один учится, а другой сидит в компьютере целыми днями. Выходит, не все обусловлено поведением родителей.
Например, да, дети выросли в одной семье, но, когда родился первый, родители были спокойные и счастливые, а когда появился второй, были проблемы с деньгами. Всегда есть разный контекст. Да и одно и то же событие всегда влияет на разных детей по-разному. Плюс дети в одной семье часто могут бессознательно распределять между собою функции: я буду мамина радость, а я - гордость, а я буду делать так, чтоб родители не расслаблялись. Даже близнецы могут очень по-разному себя вести - не все от родителей зависит. Мы же живые люди, у нас есть свобода воли, личные особенности, мы же не роботы, в которых можно заложить один и тот же определенный алгоритм.
Хорошо, но есть же какая-то программа-минимум, которую должен выполнять, условно, «хороший родитель»? Понятно, что бить ребенка - недопустимо. А что-то не настолько очевидное?
Все, что требуется от родителя, это жить своей жизнью и быть внимательным к своему ребенку. Это не значит, что нужно делать все, что он хочет и всегда быть рядом с ним. Нужно просто всегда сохранять канал связи открытым. Если вы видите, что ребенку нужна ваша помощь, нужно быть готовым все бросить и быть с ним. Но включать этот режим нужно в действительно серьезные моменты. Представьте, что было бы, если б мы удовлетворяли абсолютно все потребности своего ребенка, делая так, чтоб он никогда не страдал? Помните, в мультфильме «Валл-И»: космический корабль-санаторий, на котором поселили людей, это такая идеальная мама, оберегающая их от малейших неприятностей. В результате люди там превратились в жировые пузыри, неспособные самостоятельно даже ходить и жевать пищу. Вряд ли это то, чего бы мы хотели. Вообще, главное, всегда нужно помнить о том, что дети нам даны не в каторгу, а для радости - в этом весь смысл.
Ольга Уткина
Мне нравится
Три уровня запроса к психологу
-"Здравствуйте! У меня что-то очень сильно болит где-то внизу и я не могу ходить.
- У вас капкан на правой ноге, поэтому болит и невозможно ходить.
- При чем тут капкан. Я и до вас знала, что у меня капкан. Я не о нем пришла говорить. Вы меня не понимаете, у меня что-то болит и неудобно ходить."
--------------------------------------------------—
"Здравствуйте! У меня нога в капкане. Мне больно и невозможно ходить. Сделайте так, чтобы не было так больно.
- Нужно вынуть ногу из капкана.
- Нет, вы меня не понимаете. Я не хочу вынимать ногу из капкана, я хочу чтобы не было так больно, больше ничего.
----------------------------------------------------—
"Здравствуйте! У меня нога в капкане, мне очень больно и невозможно ходить. Помогите мне вынуть ногу из капкана.
-Будет больно.
- Да, я понимаю.
- Проходите."
Юлия Решетникова
-"Здравствуйте! У меня что-то очень сильно болит где-то внизу и я не могу ходить.
- У вас капкан на правой ноге, поэтому болит и невозможно ходить.
- При чем тут капкан. Я и до вас знала, что у меня капкан. Я не о нем пришла говорить. Вы меня не понимаете, у меня что-то болит и неудобно ходить."
--------------------------------------------------—
"Здравствуйте! У меня нога в капкане. Мне больно и невозможно ходить. Сделайте так, чтобы не было так больно.
- Нужно вынуть ногу из капкана.
- Нет, вы меня не понимаете. Я не хочу вынимать ногу из капкана, я хочу чтобы не было так больно, больше ничего.
----------------------------------------------------—
"Здравствуйте! У меня нога в капкане, мне очень больно и невозможно ходить. Помогите мне вынуть ногу из капкана.
-Будет больно.
- Да, я понимаю.
- Проходите."
Юлия Решетникова
Мне нравится