Эта глубоко поразившая меня книга и ставшая любимейшей далась мне тяжело из-за стилистики второй главы, где идет очень натуралистичное описание войны и военных действий. С моим живым воображением продираться через него было невыносимо физически, но книга настолько захватила меня, что я не могла позволить себе поверхностное чтение даже несмотря на подступающую порой тошноту и накатывающее головокружение.
Возьмите одну историю, а вернее будет сказать, цепь событий и изложите ее с трех разных точек зрения: юных влюбленных и тринадцатилетней девочки с бурной фантазией и недюжинными писательскими амбициями, и вы увидите, что они, эти истории, совершенно разные. Замкнутые в реальность каждого из героев, они приобретают свои интерпретации и оценки, и одно и то же происшествие (физическое по сути действие) в реальности каждого из героев может быть одновременно самым счастливым моментом и жутким злодеянием. А что такое "реальность героев"? Это их сознание, их интерпретация действий, внутренний мир, собственное видение внешнего. И может ли тринадцатилетняя девочка воспринять любовную сцену так же как двое молодых людей? Вопрос риторический, и дело не в этом. Дело именно в неспособность не просто понять, а даже допустить то, что у другого человека - своя реальность. Иными словами, что другой человек видит и воспринимает мир иначе как ты, и нужно об этом помнить.
Несчастными людей делают
не только порочность и интриги,
недоразумения и неправильное понимание,
прежде всего таковыми их делает
неспособность понять простую истину:
другие люди так же реальны.
Эта цитата для меня это едва ли не основополагающая мысль моего мировосприятия. Я пришла к этой мысли в семнадцать лет. И как только поняла, что другие люди так же реальны, то жизнь поменялась, и стала... проще, да. Знаете, в детстве, когда я слушала рассказы своих друзей о чем-нибудь бытовом, то представляла, что их дом обставлен ровно так же как мой, что у них совершенно тот же уклад жизни. Вот и тут так же: слишком многие из нас меряют мир только по себе, по своим установкам и ценностям, не допуская и не принимая других возможностей. В этом отношении первая глава "Искупления" кажется мне исключительно наглядной. Почитайте хотя бы ее, она сильная.
В романе много от литературы потока сознания. Резкое натуралистичное описание внешней действительности перемежается с мыслями героев. И Брайони в третьей главе неоднократно задумывается над тем, а где она - настоящая: сейчас, в военном госпитале, или там, в особняке своих родителей, в тот роковой вечер?
В моем описании все получается как-то сложно, но на самом деле, роман читается легко и увлекательно (если не брать во внимание натурализмы). И у него очень интересная концовка. Чтобы не испортить вам интригу, скажу лишь только, что в романе красной нитью проходит тема писательства и реальности в романе. Чем закончится история Робби и Сессилии? И что такое сам роман "Искупление" - работа Макьюэна или...?
Автор: Aubery
