"Неспособность ходить - органическое следствие травмы или болезни, но неспособность войти в общественную библиотеку - это инвалидность"
Эндрю Соломон
САРА НОВИЧ "КРОМЕ ШУТОК"
Это тот случай, когда оформление обложки и аннотация скорее сбивают с толку, потому что всё намного, намного сложнее и интереснее, чем просто история об учениках школы для глухих.
Потому что неспособность слышать - это не единственное, что их определяет, потому что они не считают себя инвалидами и не хотят, чтобы их жалели, но и становиться героями только потому, что кому-то кажется, что они ежедневно преодолевают трудности, они тоже не хотят.
Они хотят жить обычной жизнью.
Хотят, чтобы их любили за то, какие они есть, а не за то, насколько они соответствуют чужим ожиданиям.
А ещё они хотят, чтобы политики, врачи и родители перестали решать за них, что им делать со своими телами.
Потому что чиновники, говоря об инклюзии, подразумевают не доступность среды и равные возможности, а закрытие специализированных школ и совместное обучение со слышащими учениками на английском языке, когда понимать лишь половину того, что говорит учитель, считается адекватным уровнем образования для слабослышащих детей. Потому что оптимизация бюджета, ну а "глухие люди всё равно не смогут полноценно функционировать в реальном мире".
Потому что компании-производители кохлеарных имплантов продают неисправные устройства, которые обеспечивают только искаженные версии звука и при этом уничтожают остаточный слух, делая глухоту абсолютной.
Потому что нигде не публикуют статистику осложнений после операций и результаты исследований, согласно которым только половина детей с имплантами понимает звучащую речь без визуальных подсказок и чтения по губам.
Потому что врачи замалчивают, что дети с имплантатом, даже если его установить в семь-восемь месяцев, воспринимают меньше различий в разговорной речи, чем их слышащие сверстники, а значит - несмотря на занятия с логопедами и аудиологами - не смогут говорить разборчиво.
Потому что слышащие родители глухих детей воспринимают их инаковость как что-то унизительное и неправильное - то, что обязательно нужно исправить. И безоговорочно верят врачам, которые убеждают их, что кохлеарный имплант и отказ от жестового языка - единственная альтернатива задержке умственного развития.
И вместо того, чтобы дать своему ребенку возможность с детства быть двуязычным, свободно говорить о своих чувствах и потребностях, общаться с другими глухими детьми, сводят всё его общение с людьми к тысячам часов занятий с отоларингологом, который сжимает их лица в специальных положениях, заставляя двигать языком определенными образом, чтобы через несколько недель или месяцев они могли более-менее разборчиво произнести слово "яблоко".
✍ А еще у Сары Нович классно получилось сделать изображение жестов и объяснение их значений частью художественного текста.
Потому что Чарли и её родители ничего не знают о культуре глухих и о их борьбе за свои права. Не знают, что пьесы Шекспира и стихи Уильяма Блейка переведены на американский жестовый язык, и что он не является примитивным переложением звуковой речи на язык тела, что он никак не связан с английским - у слов и понятий в нём свои обозначения. Не знают, что глухие дети воспринимают жестовый язык так же, как слышащие - первый устный язык, и ничто не мешает им выучить английский язык в его письменной и аудиальной форме как второй язык.
Но все это можно "погуглить", что Чарли и сделала. И за читателей книги в том числе.
Так что я теперь не только знаю, что Александр Белл и Томас Эдисон выступали за законодательный запрет жестового языка и требовали, чтобы глухих стерилизовали, потому что "формирование неполноценной человеческой расы будет страшным бедствием для всего мира", но и умею на жестовом языке сказать всё, что я о них думаю.
И это не самые приличные слова и выражения)))
Ну и - кроме шуток - это удивительно откровенная, полная отчаяния и надежды, история о поиске собственной идентичности и смелости быть открытым в своём несовершенстве.
История о принятии.
О выиначивании и изоляции.
История о людях, которых мы встречаем и которые соглашаются или отказываются быть на нашей стороне.
О людях, которые живут в согласии с тем, что мир и люди в нём могут быть разными, но каждый имеет право рассказать свою историю и быть услышанным.
И о людях, для которых только "похожий" значит "хороший", которые считают неправильными и неприспособленными тех, кто отличается от них самих. О людях, которые способны слышать, но остаются глухи.
