Каждой звезде я готов был за водкой бегать!
Так часто и получалось. (С улыбкой.) Луспекаев, Копелян, Полицеймако, Лавров, Стржельчик, Лебедев, Смоктуновский - грандиозные артисты!
Я был третьекурсником, когда Иннокентий Михайлович пришел в БДТ репетировать "Идиота". Наш преподаватель - Игорь Олегович Горбачев - провел нас, человек шесть студентов, мимо охраны и посадил где-то наверху, чтобы Георгий Александрович Товстоногов, не приветствовавший присутствие на репетициях посторонних, не заметил.
Первая сцена - сжигание денег. На сцене Стржельчик, Лебедев… Доронина (Настасья Филипповна) бросает пачки в огонь, а Смоктуновский (князь Мышкин) пятится к стене, все назад, назад… Стоп! Георгий Александрович, показывая на него, говорит Сироте, замечательному педагогу, своей правой руке: "Роза, это не артист. Ищите другого". Она в ответ: "Дайте мне две недели"...
И вот новая репетиция, та же сцена. Смоктуновский опять у стены, но не просто стоит, а молча протягивает к Дорониной руку. А она у него длинная, с тонкими нервными пальцами… Он как бы говорил: "Да что же вы делаете?!".
Это было что-то невероятное, от Мышкина невозможно было оторвать глаз.
Так что не будь Розы Абрамовны Сироты, неизвестно, как сложилась бы судьба Смоктуновского. Это была первая репетиция, он зажался, да еще Товстоногов говорил ему: "Не мешайте играть артЫстам!".
После премьеры 31 декабря 1957 года Смоктуновский проснулся знаменитым: чтобы увидеть "Идиота", люди ехали в Ленинград со всей страны.
Наш театр многих артистов сделал настоящими звездами. Поражаюсь, что сейчас на сцене некоторых театров стали использовать микрофоны. Это кошмар! Помню, как мне Георгий Александрович сказал: "Жора! Я вас не слышу!". И уже на следующей репетиции услышал. Он воспитывал нас. Так же случилось с Олегом Басилашвили. Первое время он говорил невнятно. Думаем: "Господи, как играть-то будет с такой дикцией?!". Но Георгий Александрович рассмотрел в нем талант. Как только Басилашвили пришел, почти сразу получил роль в "Трех сестрах" и очень скоро стал народным артистом. Какое-то время, когда они еще с Дорониной были женаты, мы дружили. Им одним из первых в театре дали отдельную квартиру - однокомнатную, на Выборгской. Роскошь по тем временам. Когда под окнами проходил трамвай, кровать отъезжала к шкафу...
© Георгий Штиль.
