Расул Гамзатов Земля – это люлька людская. Качается люлька с людьми. Веками качается, нам намекая, Что мы...

11 июня 1811 года родился Виссарион БЕЛИНСКИЙ, русский писатель, литературный критик

Его называли неистовым Виссарионом, и он действительно был таковым – в пылу дискуссии, как вспоминал Герцен, «бросался на противника барсом, он рвал его на части, делал его смешным, делал его жалким и по дороге с необычайной силой, с необычайной поэзией развивал свою мысль».

Виссарион Григорьевич родился в Свеаборге в семье флотского врача Григория Никифоровича Белынского. При поступлении в Московский университет будущий критик смягчил свою фамилию с Белынский на Белинский.

С самых малых лет Белинский проявлял любовь к литературе. Сам он рассказывал, как читал абсолютно все, что было под рукой: газеты, журналы, книги, сборники сочинений. Когда Белинский учился в уездном училище, он в тетради списывал стихи поэтов-классиков того времени.

Сначала Виссарион был фанатом творчества Державина и Жуковского, но потом его покорили произведения Александра Сергеевича Пушкина. Молодой Белинский сам пробовал себя в писательском деле, писал рассказы, стихи и очерки.

Учась в Московском университете Белинский написал трагедию, в которой довольно яростно осуждал крепостное право. Произведение вызвало неодобрение у университетских цензоров, и Белинского исключили из университета.

Чтобы заработать средства для существования, Белинский стал сотрудничать с журналом «Телескоп», именно в нем он выступил со своей первой критической статьей, которая положила начало его литературной деятельности. Позже он стал негласным редактором «Московского наблюдателя», в котором также вышел ряд блестящих статей Белинского. Пробовал он создавать и собственные сочинения, но окончательно убедился в том, что его призвание – критика.

В 1839 году материальные обстоятельства вынудили Белинского оставить Москву и горячо любимых друзей, переехав в Петербург. Здесь он работал в «Отечественных записках», так же увлеченно, как и раньше, но лишения и последствия неустанного труда брали свое. Осенью 1845 года Виссарион Григорьевич тяжело заболел, стремительно развивался туберкулез, и в 1846 году он был вынужден покинуть редакцию «Отечественных записок».

Поддерживаемый друзьями, Белинский побывал на лечении за границей, но было поздно. 7 июня 1848 года в Санкт-Петербурге сердце неистового Виссариона остановилось. Ему было 36 лет.

#ВиссарионБелинский#ПоЧИТАТЕЛИкниг

Самуил Маршак

Пушкинская дубрава

Три вековых сосны стоят на взгорье,
Где молодая роща разрослась.
Зеленый дуб шумит у Лукоморья.
Под этим дубом сказка родилась.

Еще свежа его листва густая
И корни, землю взрывшие бугром.
И та же цепь литая, золотая,
Еще звенит, обвив его кругом.

Нам этот дуб священней год от года.
Хранит он связь былых и наших дней.
Поэзия великого народа
От этих крепких родилась корней.

У Лукоморья поднялась дубрава.
И всей своей тяжелою листвой
Она шумит спокойно, величаво,
Как славный прадед с цепью золотой.

(художник Станислав Мартинович)

#СамуилМаршак#ПоЧИТАТЕЛИкниг

Удивительно, что во всей мировой литературе самые пронзительные, самые потрясающие образы людей с прекрасной душой обязательно связаны с тем, что они умственно неполноценны. Таков Дон-Кихот Сервантеса, князь Мышкин в «Идиоте» Достоевского, таковы «Старосветские помещики» Гоголя, «Простая душа» Флобера, Герасим в «Муму» Тургенева, Матрена в «Матренином дворе» Солженицына. Не о них ли сказано в Писании, что нищие духом первыми войдут в царство небесное? Но почему именно они отличаются такой привлекательной силой?

Не потому ли, что нормальный развитый ум обладает способностью к самозащите. Что бы мы ни говорили, развитый ум прежде всего развивается для самозащиты. Кроме того, множеством вопросов, возникающих в нем, он невольно отвлекает душу от ее главного дела.

И только эти люди, безоружные и беспомощные, как дети, брошенные в наш звериный мир, творят единственное, что они могут: любовь, добро. И они обречены погибнуть. И тут мы, так сказать, умственно полноценные люди, потрясаясь и выпрямляясь, хотя бы на время, догадываемся, что именно они лучше всех выполняли главное предназначение человека в этом мире — творить добро. А если это так, они-то и были самыми умными людьми — умом сердца.

В таком случае слава и уму писателей, создавших образы этих людей, как знак преклонения перед ними, как знак несуетности и ненапрасности своего ума.

Фазиль Искандер, «Душа и ум»

1995

(Иллюстрация к повести И. С. Тургенева «Муму»)

#ФазильИскандер#ПоЧИТАТЕЛИкниг

Эдуард Асадов

Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз —
Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово —
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?
Все ли в мире может повториться?
Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз…
Разве будет это тыщу раз!

На бульваре освещают вечер
Тополей пылающие свечи.
Радуйтесь, не портите ничем
Ни надежды, ни любви, ни встречи!

(художник Марина Чулович, «Белые ночи.Портрет дочери»)

#ЭдуардАсадов#ПоЧИТАТЕЛИкниг

Есть особенный простодушный уют в таких комнатах с висячей лампой над обеденным столом, с ее белым матовым абажуром, с оленьими рогами над картиной, изображающей собаку около постели больной девочки. Такие комнаты вызывают улыбку – так все старомодно, давно позабыто.

Все вокруг, даже пепельница из розовой раковины, говорило о мирной и долгой жизни, и Кузьмин снова подумал о том, как хорошо было бы остаться здесь и жить так, как жили обитатели старого дома – неторопливо, в чередовании труда и отдыха, зим, весен, дождливых и солнечных дней.

Но среди старых вещей в комнате были и другие. На столе стоял букет полевых цветов – ромашки, медуницы, дикой рябинки. Букет был собран, должно быть, недавно. На скатерти лежали ножницы и отрезанные ими лишние стебли цветов.

И рядом – раскрытая книга Блока «Дорога дальняя легка». И черная маленькая женская шляпа на рояле, на синем плюшевом альбоме для фотографий. Совсем не старинная, а очень современная шляпа. И небрежно брошенные на столе часики в никелевом браслете. Они шли бесшумно и показывали половину второго. И всегда немного печальный, особенно в такую позднюю ночь, запах духов.

Одна створка окна была открыта. За ней, за вазонами с бегонией, поблескивал от неяркого света, падавшего из окна, мокрый куст сирени. В темноте перешептывался слабый дождь. В жестяном желобе торопливо стучали тяжелые капли.

Константин Паустовский, «Дождливый рассвет»

(художник Елена Юшина)

#КонстантинПаустовский#ПоЧИТАТЕЛИкниг

10 июня 1921 года основан Государственный музей-усадьба Льва Толстого «Ясная Поляна»

Крестьяне как-то спросили у Толстого:
– Лев Николаевич, вы за границей бывали. Небось, там лучше?
– Нет, – ответил он, – лучше своей родины нигде нет. Для меня самое лучшее – Ясная Поляна.

Музей-усадьба Л.Н. Толстого «Ясная Поляна» находится в Тульской области. Это один из самых знаменитых музеев мира, где по-прежнему живет дух великого писателя, и поддерживаются традиции его семьи. В Ясной Поляне Толстой родился, прожил большую часть своей жизни, здесь он и похоронен.

Толстые полагали, что свое название Ясная Поляна получила от широкой солнечной долины, открывающейся при повороте к усадьбе с проезжего тракта, а возможно, по речке Ясенке, протекающей неподалеку.

В Ясной Поляне Толстым были задуманы и написаны многие из его произведений. Впечатления яснополянской усадебной жизни и природы дали богатейший материал для творческой мысли писателя и получили многообразное отражение в его произведениях.

У ворот усадьбы стоят две круглые кирпичные башни, построенные дедом Толстого, князем Н. С. Волконским. Внутри башни полые, в них укрывались от непогоды сторожа. Слева от входа – небольшой домик для садовника, называемый «каменка». В 90-е годы XIX века в «каменке» была школа для крестьянских детей, в которой преподавали старшие дочери Толстого – Татьяна и Мария.

От башен к дому писателя ведет березовая аллея, называемая «Прешпект». Писатель любил её и неоднократно упоминал в своих произведениях. «Необычайная красота весны нынешнего года в деревне разбудит мертвого… Утром опять игра света и теней от больших, густо одевшихся берез прешпекта по высокой уж, темно-зеленой траве, и незабудки, и глухая крапивка, и все – главное, маханье берез прешпекта такое же как было, когда я, 60 лет тому назад, в первый раз заметил и полюбил красоту эту». Так писал Толстой 3 мая 1897 из Ясной Поляны своей жене в Москву.

Главная святыня – дом Л.Н. Толстого, в который он переехал в 1856 году. Сюда привез он в 1862 году свою молодую жену, позже дом достраивался, потому что его не хватало для большой семьи. В этом доме Толстой прожил более 50 лет. Все вещи, книги, картины здесь подлинные: они принадлежали Толстому, его домашним или даже предкам писателя. В доме сохраняется обстановка 1910 года, последнего года жизни Толстого.

Толстой похоронен не на кладбище, а на краю оврага в лесу Старый Заказ – в точности по своему завещанию. Это место «зеленой палочки», легенду о которой писатель услышал в своем детстве от любимого брата Николая.

Когда Николаю было 12 лет, он объявил семье о великой тайне. Стоит раскрыть ее, и никто больше не умрет, не станет войн и болезней, и люди будут «муравейными братьями». Остается лишь найти зеленую палочку, зарытую на краю оврага. На ней тайна и записана. Дети Толстые играли в «муравейных братьев», усаживаясь под кресла, завешанные платками. Сидя все вместе в тесноте, они чувствовали, что им хорошо «под одной крышей», что они любят друг друга. И они мечтали о «муравейном братстве» для всех людей. Уже старым человеком Толстой напишет: «Очень, очень хорошо это было, и я благодарю Бога, что мог играть в это. Мы называли это игрой, а между тем все на свете игра, кроме этого».

Судьба была благосклонной к родовому гнезду Толстых на протяжении всего XX века. Усадьба не пострадала в годы Гражданской войны – из уважения к памяти Толстого яснополянские крестьяне уберегли ее от погрома. Через 11 лет после смерти писателя, в 1921 году, стараниями его младшей дочери Александры Львовны в Ясной Поляне был открыт музей.

Во время Великой Отечественной войны усадьба сильно пострадала, здесь стояли фашисты и при отходе пытались поджечь дом Толстого. К счастью, строение успели потушить и спасти, как и многие ценные экспонаты, которые заблаговременно эвакуировали в Томск.

#ЛевТолстой#ЯснаяПоляна#ПоЧИТАТЕЛИкниг

Мы сидели на террасе и собирались пить чай. Сад уже был весь в зелени, в заросших клумбах уже поселились соловьи на все петровки. Кудрявые кусты сирени кое-где как будто посыпаны были сверху чем-то белым и лиловым. Это цветы готовились распускаться. Листва березовой аллеи была вся прозрачна на заходящем солнце. На террасе была свежая тень. Сильная вечерняя роса должна была лечь на траву. На дворе за садом слышались последние звуки дня, шум пригнанного стада; дурачок Никон ездил с бочкой перед террасой по дорожке, и холодная струя воды из лейки кругами чернила вскопанную землю около стволов георгин и подпорок. У нас на террасе, на белой скатерти, блестел и кипел светловычищенный самовар, стояли сливки, крендельки, печенья. Катя пухлыми руками домовито перемывала чашки.

Лев Толстой, «Семейное счастье»

(художник Константин Коровин, «За чайным столом»)

#ЛевТолстой#ПоЧИТАТЕЛИкниг

7 июня в 1901 года в московской церкви Воздвижения на Овражке, в Воздвиженском переулке, состоялось венчание писателя Антона Павловича ЧЕХОВА и актрисы Ольги Леонардовны КНИППЕР.

Писателю был 41 год, актрисе – 32 года. Они познакомились в последний период жизни Чехова, когда после открывшихся тяжелых легочных кровотечений он по совету врачей перебрался в Ялту. Актрису только что открывшегося Художественного театра он впервые увидел осенью 1898 года в роли Ирины на репетициях первого спектакля – «Царя Федора Иоанновича» Алексея Константиновича Толстого. Уже из Ялты писал своему издателю: «Ирина, по-моему, великолепна. Голос, благородство, задушевность – так хорошо, что даже в горле чешется... Если бы я остался в Москве, то влюбился бы в эту Ирину».

Весной следующего года, в первый день Пасхи, вновь объявившийся в Москве Чехов, никогда не ходивший в гости, вдруг нанес ей визит. Они вместе посетили выставку картин Исаака Левитана. А на сцене автор впервые увидел свою «Чайку» с Книппер в роли Аркадиной. Последние две пьесы писателя «Три сестры» и «Вишневый сад» был написаны для нее. Начавшаяся между ними переписка самая обширная в эпистолярном наследии писателя: 433 его писем и телеграмм, более 400 – ее.

Через год в одном из них Чехов обратился к Ольге со словами: «Здравствуйте, последняя страница моей жизни, великая артистка земли русской». Как врач, он понимал, что ему осталось жить немного. О своей свадьбе они никого не поставили в известность, а в августе Чехов составил завещание. Он творил в одиночестве, она играла на сцене, посему писала о себе: «мифическая жена». Их обоих посещали грустные и тревожные мысли, но в письмах нет никаких подробностей личной жизни. Писавший о себе: «Я никогда не лгу», Чехов в то же время не распахивал душу нараспашку, следуя данному брату совету, что воспитанные люди молчат «из уважения к чужим ушам...».

Еще до знакомства с Книппер Чехов много лет работал над романом «О любви». Но после всех сокращений и вычеркиваний в нем осталась единственная фраза: «Он и она полюбили друг друга, женились и были несчастливы».

#АнтонЧехов#ОльгаКниппер#ПоЧИТАТЕЛИкниг

Было не светло и не темно. Стояла теплая, белая, прозрачная ночь с ее нежными переливчатыми красками, с перламутровой водой в тихих каналах, четко отражавших серый камень набережной и неподвижную зелень деревьев, с бледным, точно утомленным бессонницей небом и со спящими облаками на небе, длинными, тонкими, пушистыми, как клочья растрепанной ваты.

Александр Куприн, «Штабс-капитан Рыбников»

(художник Павел Еськов, «Белая ночь»)

#АлександрКуприн#белыеночи#ПоЧИТАТЕЛИкниг

Константин Бальмонт

ИЮНЬ

Июнь, непостижно-короткая ночь,
Вся прозрачная, вся просветленная.
Кто родится в Июне, никак одному не сумеет помочь:
В душе его век будет греза влюбленная,
Душа его будет бессонная.

В зеленом Июне цветут все цветы,
Густеет осока прохладными свитками,
Белеет купава, как стынущий лик чистоты,
Дрема навевает вещательность сонной мечты,
О маленьком счастье безмолвную речь с маргаритками
Ведет незабудка, и шепчет: «Припомнишь ли ты?»
Цветет и влюбляет ночная фиалка пахучая,
И рдеют сердечки гвоздик луговых.
Кто в Июне войдет в этот мир, каждый цвет, его сладостно мучая,
Будет сердцу внушать, что любить нужно их,
Эти сны, лепестки, и душа его станет певучая,
Расцвеченная, жгучая.

И в Июне, в Иванову ночь.
Он искать будет папорот-цвет,
На вопрос невозможный – желанный ответ,
На вопрос, что, мелькнув, уж не скроется прочь.
И Иванова ночь озаренная
Даст, быть может, огонь златоцветный ему,
Чтоб удвоить, за мигом сияния, тьму,
Чтоб в единственный час,
Где минута с минутой – как искра спаленная,
Тайный папорот-цвет, излучившись, погас,
Чтоб в душе его песнь задрожала стозвонная,
Чтоб душа его стала бессонная.

(художники Анатолий и Диана Коробкины)

#КонстантинБальмонт#ПоЧИТАТЕЛИкниг