Собственноручное письмо Михаила Афанасьевича Булгакова, адресованное жене Любови Евгеньевне Белозерской. Дат. 22.VII.32.
Письмо кота
Дорогая мама, пишу тебе, как мы ходили к доктору Тоболкину. Нас обоих посадили в ту (…) корзинку, в которой дрова носят. Но у ворот Валентина Григорьевна (...) хирурга с критикой и нас упаковали. И контролер в трамвае нас не заметил. И мы все четверо и папа и Нюша приехали в переднюю.
Громаднейших размеров пес разорвал в мелкие дребезги гражданина и его за это (пса) привели лечить, сказали все «он бешеный». А доктор Тоболкин посмотрел и сразу сказал: «он здоровый» и написал ему удостоверение «злая собака». Так что теперь, когда он разорвет кого-нибудь, тот не будет бояться.
Папа оказался прав и теперь с нами осторожность и прописал сантонин доктор обоим и его нету. Вот пришлю рецепт - (...), может доктор у тебя выпишет и в деревенской аптеке, может, есть.
Привези мама лекарство, а то Мука совсем стала худая, ее паразит съел.
У нас благополучно. Папа пишет и, может быть, завтра в 11.45 поедет к Вам. а Нюша - ничего себе. Твой Утюн.
P.S. Мне дали глупое название и лучше бы я был Велизарий. Папа говорит, что никоко (!) сантонина нет в деревне, но я прилагаю все таки. Муку-старуху жалко. У.
(Мука - одна из кошек, жившая с Булгаковым и Белозерской и регулярно приносившая котят. Любовь Евгеньевна вспоминала: «У меня сохранилось много семейных записок, обращенных ко мне от имени котов». Судя по всему, письмо написано от имени одного из котят кошки Муки, которого наравне со всеми «посадили в корзинку» и понесли к доктору Тоболкину.)
#МихаилБулгаков#письмокота#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Другие записи сообщества
Николай Гумилев
Не семью печатями алмазными
В Божий рай замкнулся вечный вход,
Он не манит блеском и соблазнами,
И его не ведает народ.
Это дверь в стене, давно заброшенной,
Камни, мох и больше ничего,
Возле – нищий, словно гость непрошеный,
И ключи у пояса его.
Мимо едут рыцари и латники,
Трубный вой, бряцанье серебра,
И никто не взглянет на привратника,
Светлого апостола Петра.
Все мечтают: «Там, у гроба Божия,
Двери рая вскроются для нас,
На горе Фаворе, у подножия,
Прозвенит обетованный час».
Так проходит медленное чудище,
Завывая, трубит звонкий рог,
И апостол Петр в дырявом рубище,
Словно нищий, бледен и убог.
(художник Борис Чудновский)
#НиколайГумилев#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Не семью печатями алмазными
В Божий рай замкнулся вечный вход,
Он не манит блеском и соблазнами,
И его не ведает народ.
Это дверь в стене, давно заброшенной,
Камни, мох и больше ничего,
Возле – нищий, словно гость непрошеный,
И ключи у пояса его.
Мимо едут рыцари и латники,
Трубный вой, бряцанье серебра,
И никто не взглянет на привратника,
Светлого апостола Петра.
Все мечтают: «Там, у гроба Божия,
Двери рая вскроются для нас,
На горе Фаворе, у подножия,
Прозвенит обетованный час».
Так проходит медленное чудище,
Завывая, трубит звонкий рог,
И апостол Петр в дырявом рубище,
Словно нищий, бледен и убог.
(художник Борис Чудновский)
#НиколайГумилев#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
21 июля 1939 года — 85 лет назад — родился Пётр ВЕГИН, замечательный русский поэт, прозаик, переводчик, художник, удивительно яркий, щедро одарённый талантом человек.
Сегодня его по праву можно назвать большим поэтом современности. Судьба его непроста и трагична – как часто бывает у поэтов. Поэт-шестидесятник, его звездное время пришлось на те самые шестидесятые годы. Он собирал в 60-е - 80-е годы огромные залы любителей поэзии и был известен в СССР почти так же хорошо, как Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко и некоторые другие поэты, родившиеся в тридцатые годы прошлого столетия.
Ну а в 70-е годы он стал автором целого ряда стихотворений, имевших хождение в самиздате. Множество бардов исполняют и сегодня песни на стихи Петра Вегина. Он автор слов прекрасной бардовской песни «Светает от твоих волос, светает..», и многих других песен, которые остались любимыми до сих пор.
Каждый из его сборников стихов становился событием в литературной жизни страны. Среди них — «Притяжение» (1964), «Винтовая лестница» (1968), «Переплыви Лету» (1973), «Лёт лебединый» (1974), «Зимняя почта» (1978), «Над крышами» (1979), «Созвездие Отца и Матери» (1981), «Вальс деревенской луны» (1983), «Серебро» (1984), «Мастерская» (1989), «Раненая роза» (1989)… Часть этих книг он проиллюстрировал сам.
В 1989 году Пётр Вегин неожиданно для всех эмигрировал в Америку. В числе основных причин, повлиявших на его выбор, было слабое здоровье дочери, маленькой, тяжело больной девочки, которую поэт вырастил один.
Поэт страдал от ностальгии по родной земле, по привычному его русскому уху языку. В отличие от многих эмигрантов, в то время злословящих в адрес бывшей родины на каждом шагу, Вегин до конца дней хранил нежную привязанность, восторженное отношение к своей стране, к русской речи.
В Лос-Анджелесе поэт одно время работал в еженедельнике «Панорама», переводил стихи поэтов США, Латвии, Армении, Украины, Грузии, Литвы, публиковался в журналах «Вестник РХД», «Октябрь», «Знамя», альманахе «День поэзии-2006», «Литературной газете» и многих других изданиях Америки и России. Как редактор он выпускал альманах «Зеркало», готовил к печати «Антологию поэзии». Заново написал и издал книгу мемуарной прозы «Опрокинутый Олимп. Роман-воспоминание», так как в дороге из России в Америку материалы к роману таинственным образом исчезли.
Он продолжал активно заниматься и живописью, участвовал в выставках, в начале нового века его работы были представлены в Москве — на вернисаже американских художников русского происхождения.
Но по нелепой, трагической случайности в его квартире незадолго до смерти произошёл пожар, унёсший все архивы, картины... Вероятно именно этот, последний и самый чувствительный жизненный удар поэт не смог вынести, он так и не оправился после него.
#ПётрВегин#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Сегодня его по праву можно назвать большим поэтом современности. Судьба его непроста и трагична – как часто бывает у поэтов. Поэт-шестидесятник, его звездное время пришлось на те самые шестидесятые годы. Он собирал в 60-е - 80-е годы огромные залы любителей поэзии и был известен в СССР почти так же хорошо, как Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко и некоторые другие поэты, родившиеся в тридцатые годы прошлого столетия.
Ну а в 70-е годы он стал автором целого ряда стихотворений, имевших хождение в самиздате. Множество бардов исполняют и сегодня песни на стихи Петра Вегина. Он автор слов прекрасной бардовской песни «Светает от твоих волос, светает..», и многих других песен, которые остались любимыми до сих пор.
Каждый из его сборников стихов становился событием в литературной жизни страны. Среди них — «Притяжение» (1964), «Винтовая лестница» (1968), «Переплыви Лету» (1973), «Лёт лебединый» (1974), «Зимняя почта» (1978), «Над крышами» (1979), «Созвездие Отца и Матери» (1981), «Вальс деревенской луны» (1983), «Серебро» (1984), «Мастерская» (1989), «Раненая роза» (1989)… Часть этих книг он проиллюстрировал сам.
В 1989 году Пётр Вегин неожиданно для всех эмигрировал в Америку. В числе основных причин, повлиявших на его выбор, было слабое здоровье дочери, маленькой, тяжело больной девочки, которую поэт вырастил один.
Поэт страдал от ностальгии по родной земле, по привычному его русскому уху языку. В отличие от многих эмигрантов, в то время злословящих в адрес бывшей родины на каждом шагу, Вегин до конца дней хранил нежную привязанность, восторженное отношение к своей стране, к русской речи.
В Лос-Анджелесе поэт одно время работал в еженедельнике «Панорама», переводил стихи поэтов США, Латвии, Армении, Украины, Грузии, Литвы, публиковался в журналах «Вестник РХД», «Октябрь», «Знамя», альманахе «День поэзии-2006», «Литературной газете» и многих других изданиях Америки и России. Как редактор он выпускал альманах «Зеркало», готовил к печати «Антологию поэзии». Заново написал и издал книгу мемуарной прозы «Опрокинутый Олимп. Роман-воспоминание», так как в дороге из России в Америку материалы к роману таинственным образом исчезли.
Он продолжал активно заниматься и живописью, участвовал в выставках, в начале нового века его работы были представлены в Москве — на вернисаже американских художников русского происхождения.
Но по нелепой, трагической случайности в его квартире незадолго до смерти произошёл пожар, унёсший все архивы, картины... Вероятно именно этот, последний и самый чувствительный жизненный удар поэт не смог вынести, он так и не оправился после него.
#ПётрВегин#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
Пётр Вегин
Уходя, оставлю свет
В комнатушке обветшалой,
Невзирая на запрет
Правил противопожарных.
У любви гарантий нет —
Это очень скверно, братцы,
Но, уходя, оставьте свет
В тех, с кем выпадет расстаться!
Жаль, что неизбежна смерть,
Но возможна сатисфакция:
Уходя оставить свет —
Это больше, чем остаться.
(художник Александр Мариев)
#ПётрВегин#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Уходя, оставлю свет
В комнатушке обветшалой,
Невзирая на запрет
Правил противопожарных.
У любви гарантий нет —
Это очень скверно, братцы,
Но, уходя, оставьте свет
В тех, с кем выпадет расстаться!
Жаль, что неизбежна смерть,
Но возможна сатисфакция:
Уходя оставить свет —
Это больше, чем остаться.
(художник Александр Мариев)
#ПётрВегин#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
Юрий Левитанский
День все быстрее на убыль
катится вниз по прямой.
Ветка сирени и Врубель.
Свет фиолетовый мой.
Та же как будто палитра,
сад, и ограда, и дом.
Тихие, словно молитва,
вербы над тихим прудом.
Только листы обгорели
в медленном этом огне.
Синий дымок акварели.
Ветка сирени в окне.
Господи, ветка сирени,
все-таки ты не спеши
речь заводить о старенье
этой заблудшей глуши,
этого бедного края,
этих старинных лесов,
где, вдалеке замирая,
сдавленный катится зов,
звук пасторальной свирели
в этой округе немой...
Врубель и ветка сирени.
Свет фиолетовый мой.
Это как бы постаренье,
в сущности, может, всего
только и есть повторенье
темы заглавной его.
И за разводами снега
вдруг обнаружится след
синих предгорий Казбека,
тень золотых эполет,
и за стеной глухомани,
словно рисунок в альбом,
парус проступит в тумане,
в том же, еще голубом,
и стародавняя тема
примет иной оборот...
Лермонтов. Облако. Демон.
Крыльев упругий полет.
И, словно судно к причалу
в день возвращенья домой,
вновь устремится к началу
свет фиолетовый мой.
(художник Алексей Грицай)
#ЮрийЛевитанский#ПоЧИТАТЕЛИкниг
День все быстрее на убыль
катится вниз по прямой.
Ветка сирени и Врубель.
Свет фиолетовый мой.
Та же как будто палитра,
сад, и ограда, и дом.
Тихие, словно молитва,
вербы над тихим прудом.
Только листы обгорели
в медленном этом огне.
Синий дымок акварели.
Ветка сирени в окне.
Господи, ветка сирени,
все-таки ты не спеши
речь заводить о старенье
этой заблудшей глуши,
этого бедного края,
этих старинных лесов,
где, вдалеке замирая,
сдавленный катится зов,
звук пасторальной свирели
в этой округе немой...
Врубель и ветка сирени.
Свет фиолетовый мой.
Это как бы постаренье,
в сущности, может, всего
только и есть повторенье
темы заглавной его.
И за разводами снега
вдруг обнаружится след
синих предгорий Казбека,
тень золотых эполет,
и за стеной глухомани,
словно рисунок в альбом,
парус проступит в тумане,
в том же, еще голубом,
и стародавняя тема
примет иной оборот...
Лермонтов. Облако. Демон.
Крыльев упругий полет.
И, словно судно к причалу
в день возвращенья домой,
вновь устремится к началу
свет фиолетовый мой.
(художник Алексей Грицай)
#ЮрийЛевитанский#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
Подумать только, можно запросто выйти в пижаме в сад, походить босиком по траве, окунуться у причала, а потом усесться за собственноручно выкрашенный садовый стол, почитать книгу или газету, выпить кофе, а рядом шумят дети. чего же больше желать от жизни?
Астрид Линдгрен, «Мы — на острове Сальткрока»
(шведская художница Jenny Eugenia Nystrom)
#АстридЛиндгрен#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Астрид Линдгрен, «Мы — на острове Сальткрока»
(шведская художница Jenny Eugenia Nystrom)
#АстридЛиндгрен#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
Федор Сологуб
Какая нежная интимность, —
Туман, приникнувший к земле!
Чуть слышны плески на весле.
Какая нежная интимность!
Но чей призыв и чья взаимность?
Кому хвала, земле иль мгле?
Какая нежная интимность, —
Туман, приникнувший к земле!
5 марта 1913 года. Минск — Вильна
(художник Владимир Панич)
#ФедорСологуб#туман#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Какая нежная интимность, —
Туман, приникнувший к земле!
Чуть слышны плески на весле.
Какая нежная интимность!
Но чей призыв и чья взаимность?
Кому хвала, земле иль мгле?
Какая нежная интимность, —
Туман, приникнувший к земле!
5 марта 1913 года. Минск — Вильна
(художник Владимир Панич)
#ФедорСологуб#туман#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
Мечтой детства Бориса Пастернака было стать первоклассным музыкантом, как его мама, Розалия Пастернак. Он даже написал несколько произведений, главным из которых является соната. Но писатель был увлекающимся человеком, поэтому в юности быстро переключился с музыки на философию, а с философии на поэзию. Для того чтобы бросить занятия, он придумал для себя причину: «неабсолютный слух» (что было неправдой).
#этоинтересно#БорисПастернак#соната#ПоЧИТАТЕЛИкниг
#этоинтересно#БорисПастернак#соната#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
20 июля — международный день шахмат
Уединясь от всех далёко,
Они над шахматной доской,
На стол облокотясь, порой
Сидят, задумавшись глубоко,
И Ленский пешкою ладью
Берет в рассеянье свою.
А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
Современники вспоминали, что сам Пушкин был страстным шахматистом: он увлекался, очень горячился при игре и сильно огорчался при проигрыше. Известно даже, что «Пушкин, у которого на мизинце правой руки был необычайно длинный ноготь, передвигал фигуры этим ногтем». Свою последнюю партию он играл в гостях у князя П.И. Мещерского накануне роковой дуэли.
(художник Елена Самокиш-Судковская, иллюстрация к «Евгению Онегину»)
#Пушкин#шахматы#ЕвгенийОнегин#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Уединясь от всех далёко,
Они над шахматной доской,
На стол облокотясь, порой
Сидят, задумавшись глубоко,
И Ленский пешкою ладью
Берет в рассеянье свою.
А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
Современники вспоминали, что сам Пушкин был страстным шахматистом: он увлекался, очень горячился при игре и сильно огорчался при проигрыше. Известно даже, что «Пушкин, у которого на мизинце правой руки был необычайно длинный ноготь, передвигал фигуры этим ногтем». Свою последнюю партию он играл в гостях у князя П.И. Мещерского накануне роковой дуэли.
(художник Елена Самокиш-Судковская, иллюстрация к «Евгению Онегину»)
#Пушкин#шахматы#ЕвгенийОнегин#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
Писать на самом деле очень просто. Ты просто садишься перед пишущей машинкой и начинаешь истекать кровью.
Эрнест Хемингуэй
#ЭрнестХемингуэй#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Эрнест Хемингуэй
#ЭрнестХемингуэй#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится
Борис Садовский
В уездном городе
Заборы, груды кирпича,
Кривые улицы, домишки
И за собором каланча
С уснувшим сторожем на вышке.
Здесь сорок лет что год один.
Не знают люди перемены,
Как рамки выцветших картин,
Смиренно кроющие стены.
А в поле, там где млеет ширь
И рожь колышется волнами,
Хранит кладбище монастырь,
Приосененный тополями.
И здесь такой же мирный сон.
Как сладко спится позабытым!
Лишь луч порой, упав на клен,
Играет зайчиком по плитам.
1905
(художник Ольга Ивлева)
#БорисСадовский#ПоЧИТАТЕЛИкниг
В уездном городе
Заборы, груды кирпича,
Кривые улицы, домишки
И за собором каланча
С уснувшим сторожем на вышке.
Здесь сорок лет что год один.
Не знают люди перемены,
Как рамки выцветших картин,
Смиренно кроющие стены.
А в поле, там где млеет ширь
И рожь колышется волнами,
Хранит кладбище монастырь,
Приосененный тополями.
И здесь такой же мирный сон.
Как сладко спится позабытым!
Лишь луч порой, упав на клен,
Играет зайчиком по плитам.
1905
(художник Ольга Ивлева)
#БорисСадовский#ПоЧИТАТЕЛИкниг
Мне нравится