Битва при Монжизаре
В битве при Монжизаре, состоявшейся 25 ноября 1177 года, молодой иерусалимский король Балдуин (Бодуэн) 4 наголову разбил превосходящую армию Саладина (Салах ад – Дина) и на несколько лет отсрочил захват сарацинами Иерусалима. В битве нет особых тактических изысков, только яростный напор крестоносцев на неготового к бою противника, наподобие битвы при Аскалоне.
На момент битвы юному королю Балдуину 4 было 16 лет. Он с детства болел проказой и не мог рассчитывать на долгое правление, но за отпущенное ему время энергично охранял Иерусалим от такого опасного противника как Саладин. В детстве наставником Балдуина был Вильгельм Тирский, который и описал события в своих хрониках. Точное количество пехоты крестоносцев и возможных туркополов хроника не указывает. Численность египтян скорее всего завышена. Зато автор приводит интересную информацию по армии аюбидов.
Вильгельм Тирский, “История деяний в заморских землях”, 21.20-24:
“Саладин узнал, что граф (Раймунд 3 – граф Триполи) и все силы христианской армии, которых сам он не без опасения ожидал в Египте, отправились в Антиохию. Он решил что теперь, когда королевство осталось без защиты, он с легкостью может сделать одно из двух: либо запереть города королевства осадой, либо, если ещё оставались воины в королевстве, перебить их, и таким образом, одержать полную победу. Собрав отовсюду в огромном количестве войско и оружие, и все, что нужно обычно для ведения военных действий, они вышли из Египта, опустошая всё на своем пути. Оставив позади себя нашу крепость Даром и славный город Газа, они стремительно приблизились к Аскалону.
Король же, несколькими днями раньше получив донесение, срочно созвал оставшиеся в королевстве войска и вышел с ними в тот же город (Аскалон) несколькими днями раньше. Граф Триполи, как уже было сказано выше, уехавший раньше с сотней лучших рыцарей, не принимал участия в этом походе, так как находился далеко, также как и магистр госпитальеров со своими братьями, и большая часть рыцарей тамплиеров. Оставшаяся же часть братьев укрылась в Газе, опасаясь осады, потому, что это был первый из наших городов, находившихся на пути Саладина…
Саладин исполнился гордыни и уже ничего не опасаясь, чувствовал себя победителем распределяя захваченные земли между своими людьми. Полагая, что они получили все что хотели и, забыв об осторожности, враги разбрелись беспорядочно по захваченным территориям и принялись там хозяйничать.
Между тем, как это происходило в наших землях, король видел, как далеко в его пределы вторглись многочисленные враги и заняли обширные территории. Он выступил из Аскалона и быстро двинулся навстречу врагам, так как он считал, что лучше положится на удачу и выступить против врагов, чем позволить им грабить, поджигать и разорять земли. Выйдя со стороны побережья, он пошел вдоль морского берега вслед за врагами и смог внезапно и незаметно приблизиться к тому месту, где Саладин встал лагерем со своим войском. Когда они настигли врагов, король дал сигнал своему войску готовиться к сражению. Рыцари и пехота первого фланга выстроились в боевом порядке. Там же к ним присоединились и братья-рыцари тамплиеры, которые были в Газе.
Рыцари, построившись в боевом порядке, были готовы двинуться навстречу врагу, в единодушном порыве негодуя оттого, что они видели вокруг только выжженные земли и убитых. И отважные воины с Божьей помощью все как один были готовы ринуться в бой. И увидели они впереди на небольшом расстоянии толпы врагов.
Саладин же, увидев наших, которые быстро приближались с намерением дать бой, устрашился такого стремительного столкновения, которому раньше был только рад, и начал отовсюду созывать свои рассеянные по местности войска. Зазвучали сигнальные горны и бубны загремели, а так же команды, которые звучат обычно в таких случаях, и речи пылкие для ободрения бойцов перед столкновением.
Были там с королем Одо де Сент Аманд, магистр рыцарей тамплиеров с восьмидесятью братьями своими, князь Рейнальд, Балдуин де Рам и брат его Балиан, Рено Сидонский, граф Жослен, сенешаль и дядя короля по материнской линии. Было же всего около 375 рыцарей. И каждый призывал Божью помощь, видя впереди животворящее древо истинного креста, который нес в руках Альберт епископ Вифлиема перед рядами воинов, которые мужественно приготовились к сражению.
Тем временем подтянулись те из врагов, которые рассеялись по окрестностям что бы грабить и подживать и их стало много больше. Но Господь не оставляет тех, кто надеется на него, и он наполнил наших воинов воодушевлением и дал надежду, что это будет не просто победа, но и избавление и проявление воли Бога. Враги же выстраивались в боевом порядке в колонну, которая вступала в бой первой, и за которой следовали остальные.
Тем временем обе армии приблизились друг к другу и вступили в бой, несмотря на то, что силы были не равны, и этот бой раньше казался невозможным. Далее наши мужественно наступали и небесная благодать, на которую они отвечали храбростью, помогла им сломить вражеские легионы, и потом, разбив врагов, наши обратили их в бегство.
Врагов же, которые безжалостно вторглись в наши границы, было числом, как мне удалось узнать и тщательно выяснить, истинно много: 26 тысяч всадников, не считая тех, кто сидел на вьючных животных и верблюдах. Из них 8 тысяч были превосходными воинами, которых они на своем языке называют «товаши». Остальные же 18 тысяч были обыкновенными ратниками, которых сами они называют «карагулямы». Из тех лучших всадников была тысяча, они были одеты в роскошные одежды желтого цвета поверх брони, такие же, как и у Саладина и это была его личная охрана, которая окружала его.
Турецкие правители и князья, которых сами они на арабском языке называли эмирами, имели обычно охрану из молодых воинов, которые были или рождены рабами, или куплены, или захвачены в боях и специально отобраны из пленных. Они проходили тщательное обучение военному делу, когда же они взрослели, каждый получал сообразно своим военным заслугам: им платили жалование и также щедро одаривали земельными владениями. При любом исходе боя их задачей было защищать и спасать своего господина, первыми вступая в бой. Таких они называют мамелюки.
И в этот раз охранники единодушно направили все свои силы на защиту султана, до самой своей смерти не покидая его. Тогда как остальные бросились бежать, эти охранники, проявив стойкость в битве, дали возможность бежать их султану, но сами же практически все были убиты.
Обратив врагов в бегство, наши начали преследовать их, и гнали их до самой ночи от того места, которое называется Монжисар, вплоть до тех болот…
Во время этого бегства наши гнали их убив12000 врагов или даже больше. Они гнали бы их и дальше и добили бы мечами остальных, если бы не настала ночь.
Те же, кто смог бежать с поля боя выбрасывали оружие и снаряжение, избавлялись от поклажи, оставляли раненых. И тяжеловооруженные и легкая конница, все убегали в меру возможности. Отступление было кровавым, и только наступление ночи было для них спасением. Для остальных же последствия были очень тяжелыми: их либо взяли в плен, либо зарубили мечами.
Из наших же лишь в самом начале боя погибло лишь четверо или пятеро рыцарей. Сколько же погибли пехотинцев, нам достоверно не известно.
Когда убегающие достигали вышеупомянутого болота, они увязали в болотной тине и в самой воде потому, что были, разумеется, в кольчугах и кованых солдатских сапогах. Они сбрасывали с себя все, что бы легче было продвигаться вперед, и в то же время что бы наши не могли воспользоваться их оружием или взять его себе в качестве трофеев. Но все же наши продолжали преследовать противника. Они преследовали их и той ночью и следующим днем. Тщательно обыскивали тростник и сами заходили в болото и баграми исследовали его, быстро находя то, что там спрятали враги.
Как я слышал от некоторых достойных людей, которые были тому свидетелями, за один день наши достали более сотни доспехов: шлемы, железные ножные доспехи и другие, менее важные вещи, но не менее ценные и полезные.
Достопамятное это сражение случилось, как знак милости Божьей, на третий год царствования короля Балдуина IV, в ноябре месяце, 25 числа…
На следующий день и в течение десяти дней подряд шёл сильный беспрерывный дождь, и стало так необычайно холодно, что можно было не сомневаться, что сама стихия выступила против врагов. Они также потеряли и всех своих лошадей, которые в течение этого трехдневного пребывания в наших границах не ели, не пили и даже не отдыхали, а так же верхнюю одежду и остальную одежду они бросили. Ко всем этим несчастьям прибавилось то, что у них совершенно не было продуктов, так что они сильно страдали от голода, холода и тягот пути.
…неверный народ арабов, оставшийся с багажом возле города Ларис, увидев, какое поражение потерпели турки, были напуганы сообщением о поражении и тоже в спешке обратились в бегство. Также как и тех, которым удалось каким-то образом спастись от рук наших, их жестоко преследовали.
Тем временем, король, распределив добычу и трофеи, как того требовал военный обычай и, вознеся благодарность Господу за проявленный им знак милости, поспешил в Иерусалим. Саладин же, который с такой гордостью и множеством конницы пришёл к нам, возвратился, по воле Бога, всего едва ли с сотней всадников. И даже сам он, как говорили, ехал верхом на верблюде.”
