Будьте разборчивы, дорогие мужчины!
Начну с того, что мой муж — гулена. Женаты восемь лет. Меня это не особо напрягало, так как не вижу кайфа в сексе. Фригидная. Да и на моську я не особо. Обделила меня природа как могла. Я не жалуюсь. Просто факты.
Так вот. Муж гуляет. Скрывает, конечно. Но, знаете, мужчины, как пятиклашки — вроде подтерли двойку ластиком, а следы остались. Так и мой. Сообщения удаляет, а номера есть. Из сети не всегда выходит. Я не роюсь в его жизни. В его бабах. Это само дает о себе знать. Как-то он по ошибке дал мой номер телефона очередной пассии. У нас номера на одну цифру отличаются, вместе покупали. Видать перепутал… Ох, мужчины! Вы дети! И в сорок лет, и в семьдесят.
Знала я о его изменах, но ничего никогда не говорила. Для меня это не важно. Детей кормит, в быту помогает, не пьет, деньги приносит. Я, наверное, единичный случай. Но меня это устраивало. До поры, до времени. Пока не принес муж заразу в семью.
Заразу эту звали Оксаной. Ничего не ведая о ней, готовила я ужин. Стук в дверь. Открываю. Стоит красотка. Темно-карие глазища, губки надутые, носик короткий остренький. Одета очень даже хорошо.
— Вы Таня? Да? — спросила она меня.
— Да, — отвечаю.
— Татьяна, вы простите, но у нас с вашим мужем «любовь». Отпустите его, — сказала она.
А вид у нее был ну очень жалобный. Я улыбнулась и сказала:
— А вы знаете, я его не держу. Забирайте.
Дверь закрыла. Снова стук.
— Что? — спросила я, открыв дверь.
— Татьяна, ну я же его заберу — это точно. Не шутка это, — снова сказала девица.
А я в ответ:
— Да забирай! — захлопнула дверь и ушла обратно на кухню.
Минут двадцать еще она мою дверь царапала — да я не открыла. Не она первая, не она последняя. Только уж совсем нагло это. Звонить — звонили. SMS писали. Фотографии компрометирующие скидывали. Но чтоб так откровенно — никогда.
Пришел супруг. Я ему это все рассказала. Что, кстати, совсем не в моих правилах. Но тут уж накипело. Чтоб домой приходить! При детях такое говорить!
Сидит, ерзает на стуле. Говорю:
— Леша, давай-ка ты собирай свои манатки, да вали. Тебя там ждут.
Молчит.
— Любит она тебя вон как сильно, что не побоялась к жене прийти да всю правду-матку выложить. Давай-ка иди… Я тебя не держу. Только детям помогай.
Муж в ноги падает.
— Да никогда! Ничего у меня с ней не было, клянусь! Она давно за мной бегает. Неадекватная какая-то!
Причитает и ноги мои обнимает. Как ребенок, ей-богу! «Не виновата я, он сам пришел». Ага, конечно!
— Леш, ты дуру-то из меня не делай. Стала бы она приходить, если бы у тебя с ней ничего не было?
— Так и пришла, потому что не было. Рассорить нас хочет. Давно за мной увязалась, — отвечает муж, еще больше прижимаясь ко мне.
Я махнула рукой и сказала:
— Мне все равно, что у вас там было, а чего не было. Смотри, чтоб на детях это не отразилось. И контролируй своих сук. Мне такие приходы не нужны.
Супруг с виноватым видом уполз к себе в кабинет и через некоторое время слышу, что по телефону говорит. Возмущается сильно. Орал бы, наверное, если б меня дома не было. Из этого разговора поняла, что зовут красотку Оксаной. Работают вместе.
Решила я посмотреть на эту Оксану. Обычно я этого не делаю. Но вот о таких вот особо одаренных знать надо больше.
Нашла ее вк, в друзьях мужа. Оксана такая-то, 24 года. По фотографиям умница, красавица и спортсменка… Никаких «утиных» фото, самолюбования и кучи селфи не имеется. Странно, что ее это обошло. Действительно умница. Смотрю на нее и понимаю, что не дает мне покоя что-то. Смутное ощущение, что я ее видела где-то. Но на этом все.
Через пару дней, забирая ребенка из детского сада, я ее увидела. Околачивается возле ворот. Дочка тоже ее заметила и прижалась ко мне.
— Мама, я боюсь ту тетю. Она папу нашего забрать хочет.
Я остановилась.
— Кто тебе такое сказал, детка?
— Эта тетя. Мы когда гуляли, она за забором стояла. Долго так. Потом меня позвала и спросила, можно ли ей нашего папу забрать. Я сказала, что нет и убежала.
— А ты воспитателю сказала о ней?
— Нет. Я спряталась просто.
Я в бешенстве. Значит, муженек ситуацию разруливать не хочет. Или уже просто не контролирует эту барышню.
Возвращаюсь в группу, подхожу к воспитателю. Показала с окна на красотку.
— Следите за ней. Она сегодня моей дочке гадостей наговорила. Ребенок напуган и ее боится.
Ушли мы через ворота с другой стороны сада.
Пришли домой. Муж с сыном дома. Мультики смотрят. Я позвала сына:
— Сережа, как в школе?
— Все хорошо, мам.
— Сереж, пойдем-ка уроки проверим.
— Но папа уже посмотрел.
— А я не смотрела. Пойдем, — сказала я и подтолкнула ребенка в комнату.
Закрыла дверь. Сама села за компьютер и нашла снова эту Оксану.
— Сына, ты тетю эту видел?
Ребенок на полпути остановился.
— Вчера возле школы видел… — и замолчал.
— Она у тебя что-то спрашивала? Да?
— Да…
— Что?
— Нужен ли мне папа.
— А ты что?
— А я подумал, что она странная какая-то, а потом меня бабушка забрала, — ответил сын.
— Послушай меня внимательно, сынок. С этой тетей не разговаривай. Она немного… ненормальная. Хорошо?
— Хорошо… А ты уроки проверять не хочешь?
— Ну покажи…
Разговор с супругом я начала, когда дети уже спали.
— Я тебе говорила держать свою пассию от детей подальше? Она в школу к сыну приходила, а сегодня в садик к дочери. Напугала ее! Мне все равно с кем ты спишь! Держи ее в узде. Или разводись, и живите, как хотите.
— Тань, ты чего? Нет у меня никого, — сказал муж.
Я не выдержала. Залезла в интернет. Показываю фото.
— Твоя Оксана детей пугает. Та девушка, что приходила пару дней назад. Не надо дурака валять. Я знаю, что она твоя любовница. Или избавься от нее, или уходи. Не держу я тебя, — уже зло говорила я.
Муж помолчал. Вздохнул и сказал:
— Слушай, ну было у нас пару раз… Но и все! Не хочу я уходить к ней. Она сумасшедшая какая-то! Работает у нас два месяца. С самого начала ко мне клинья подбивала. Ну не удержался я. Прости, Тань… Последнее время изводит меня. Следит за мной. Ее в дурку сдать надо. Слов не понимает вообще.
— Леша, ты эту кашу заварил. Одним «прости» не отделаешься. Решай эту проблему. Мне не надо, чтобы дети видели это все.
Пару дней все снова было тихо. Только муж нервный ходил. А потом начались звонки на телефон. Утром, днем, вечером и ночью.
— Отпусти его, Таня. Он меня любит.
Я сменила номер. А потом стало еще хуже. Она начала звонить детям. С той же «просьбой». Воспитатели пару раз отгоняли ее от сада, так как дочь моя вопила уже не на шутку, когда ее видела. Охранники в школе тоже были предупреждены. И так на протяжении месяца. Мужа я уже не пилила. Он и сам дерганный ходил. Решили пойти в полицию.
Все данные предоставили. Они неохотно этим всем занялись, обещали найти и поговорить.
Как-то ко мне пришла мама. Я не рассказывала никогда ей про измены мужа. Не ее это дело, да и зачем знать ей все? Переживать будет. Но она начала сама.
— Таня, а тебе Леша изменяет?
— Не знаю, — ответила я.
— Тань, мне дети про страшную тетю рассказывают, которая их преследует и хочет папу забрать.
Я молчу.
— Сказали, что и тебе она звонит.
Я вздохнула.
— Мамочка, это какая-то ненормальная. У нее с головой чего-то. В Лешку влюбилась и докапывается до нас. Мы уже на нее заявление написали… Мне кажется, я ее видела где-то. Только вот не вспомню никак.
— Красивая?
— Ага. Красивая и ненормальная. Жгучая смесь. Хочешь фото покажу?
— Ну давай.
Взглянув на фото, мама мгновенно побелела.
— Быть того не может! — ее всю затрясло.
Она лихорадочно стала креститься.
— Мам, ты чего? — удивилась я.
Мама убежала на кухню за каплями сердечными. Все приговаривая: «Боже-Боже! Спаси и сохрани!.. Не может такого быть!».
Я за ней.
— Мама? Да что с тобой?
— Ой-ой!!! Это ж Оксанка!
— А ты как узнала ее имя?
— Ой-ой! Надо в церковь срочно! Всем! Исповедоваться.
— Мама! Да успокойся ты! Ты ее знаешь? Откуда?
— Ой, детка! Не поможет вам полиция. Только церковь. Грехи надо замаливать!
— Мама! Объяснись!
Мама повздыхала еще, допила свои капли и сказала:
— Дочка. Не человек она… по крайней мере, уж точно им быть не может. Убили эту Оксанку давным-давно. Лет пятнадцать назад.
— Мама… Ты чего такое говоришь?
— Помолчи и слушай. Любовницей она была твоего отца. Потом я узнала, он ее бросил. А она каждый день, как давай к нам ходить. Тебя пугала. Ты разве не помнишь? Она и с ножом к тебе приходила. Тебе тогда лет одиннадцать было.
Да. Действительно. Было такое. Но я мало чего соображала тогда.
— Я помню… Но разве ее в психушку не запихнули?
— Ой, дочка! …Слушай. Все безобидно начиналось. Просто следила, просто стояла. Позванивала, да в трубку молчала. Мы пошли в полицию. В милицию то есть. Нам сказали, что такие дела семейные они не разбирают. Мужик сам накуролесил, сам пусть и разбирается с бабами. А потом она с ножом тогда на тебя кинулась, помнишь?.. Вот после этого и зашевелились. В дурку ее отправили. А она и сбежала… А потом… а потом твой отец ее убил.
— Чего? Мама, ты что за бред несешь?
— Ой, дочка! Когда это случилось, мы же тебя к бабушке отправили.
— Я помню. На лето.
— Да. Она совсем неуправляемая была. А у твоего отца нервы сдали. Он ее и приложил торшером. И все… А он до суда не дожил. Пневмонию подхватил… Я тогда квартиру продала, и уехали мы в Москву. Специально я так сделала, чтоб ты ни о чем не узнала…
Я села. Вот такой большой обман в моей жизни. А мне говорила, что он ушел от нас…
— Подожди… так ты что хочешь сказать, что это Оксана призрак что ли?.. Мам, ну глупостей-то не говори.
— А ты другое объяснение дашь? Имя ее, фамилия ее, лицо ее. Это она!
Тут мне стало дурно.
И в полиции сказали, что найти ее никак не могут… И воспитатели тоже не могли ее поймать, и охранники.
Пришел муж. Мать на него накинулась чуть ли не с кулаками и со всякими не очень хорошими словами. Успокоили. Рассказали ему обо всем. Он побелел. Говорит:
— Я сегодня к начальству ходил. Адрес хотел узнать ее… А они мне сказали, что не работала никакая Оксана у нас. Не брали они вообще никого на работу в последний год… Облегчает только то, что не один я ее видел.
— В смысле не работала? А как же она в офис-то попадала? — удивилась я.
— Ну магнитка у нее была. Не через стены точно.
Послушали мы маму. Сходили в церковь, исповедовались, причастились. Вроде все тихо стало. Почти две недели от этой Оксаны слышно ничего не было. Пока мой ребенок не пропал. Пришла за ребенком в садик, а ее нигде нет. Вы даже не представляете себе, что это такое! Сколько страха, паники! Ты не знаешь, что делать. Вызвали полицию. Приехали, стали камеры смотреть. На одной из них было видно, что моя дочь подошла близко к забору. И все. Дальше камере обзора не хватило. На других камерах ничего. Никто не входил и не выходил с моим ребенком. Детский садик обыскали. И всю ночь ходили от садика, до дома… Все надеялись… Но ничего.
Сколько слез было пролито за эти дни! Пожалуй, именно это самое страшное в этой истории. Потерять ребенка.
А потом до меня дошло. Единственная зацепка — магнитный пропуск. Побежали в полицию. Рассказали… Через день ребенок был дома.
Вот как все вышло. Оксана — не Оксана. Катей ее звать. И у Кати параноидальная шизофрения. Как и у ее матери. Катя знала, как умерла ее мама. И это своего рода месть. Таким вот образом она хотела наказать нашу семью за ее смерть. Магнитный пропуск сделать мог только тот, кто работает в охране этой организации. С них и начали. Узнав, что похищена девочка, один из охранников рассказал, что познакомился с некой Оксаной полгода назад. Вроде как любовь, стали жить вместе. А потом она поведала ему выдуманную историю о том, что у нее украли ценные вещи, принадлежавшие ее матери. Цепочки какие-то. А украла якобы я. И вот она хотела, чтоб справедливость восторжествовала. Хотела через моего мужа попасть домой к нам. Воспользовавшись тем, что он у меня ловелас, а у нее и внешность подходящая. Сожитель ее долго сопротивлялся. Хотел сам разобраться. Или полицией обойтись. Но там был поставлен ультиматум. Или делаешь пропуск, или ухожу. Он и согласился. Таким образом она попала к мужу на работу, потом в его постель, потом в нашу жизнь. И начала ее медленно отравлять. И очень расстроилась, когда я не узнала ее. Точнее, я должна была в ней увидеть ее мать. Они действительно одно лицо. Но я не помнила. В то время мои мысли были заняты уходом из семьи отца, и нашим неожиданным переездом. Поэтому о маньячке с ножом я как-то быстро забыла. Она не думала о похищении изначально. Она хотела, чтоб мы развелись, или я повесилась. Я видела записи допроса. Она с такой маниакальностью об этом говорила. Потом ей пришла мысль о похищении. Она хотела, чтоб мой ребенок постоянно жил в страхе. Так и говорила. Жила моя дочь с ними эти дни под видом племянницы этой Катерины, поэтому вопросов ее сожитель не задавал. А она потом собиралась удрать с ребенком.
Она в дурке сейчас. А мы переехали.
Вот думаю, если бы окончательно уверовали в то, что это все проделки призрака, вряд ли моя дочь сейчас была бы с нами. Ищите всегда рациональное объяснение.
С мужем развелась.
